— Я с вами, — сказал Боже, вставая с каменной тумбы неподалёку…
— Игра!
Звонко бумкнул хорошо накачанный мяч.
* * *
Димка был дома. Сидел за столом и читал растрёпанную пачку листов А4 при свете керосиновой лампы.
— А мамы нет, — объявил он, оглянувшись на вошедшего надсотника. — У неё педсовет.
— Да? — немного растерянно спросил Верещагин, ставя на пол американскую поясную сумку. — Вот как… А она говорила…
— Да его в последний момент назначили, — Димка сел удобнее. — А когда вы с позиций уходите, вам не влетает?
Надсотник насторожился — ему почудился в вопросе какой-то подвох.
— Ну-у… — начал он. — Вообще-то увольнительные у нас есть… а я их ещё и сам выписываю… кроме того, активных боевых действий нет, а до позиций тут десять минут бегом… — он понял, что говорит неубедительно и отрезал: — Нет. Не влетает. А тебе не влетает, что ты керосин жжёшь? — снимая жилет и ремень, он подошёл к столу, присел на расшатанный стул.
— Влетает, — охотно ответил Димка. И опасливо примолк. Потом сказал: — А вы не расскажете? Книжка интересная…
— Какая, если не секрет? — Верещагин подался чуть вперёд.
— Вот, — мальчишка пододвинул прочитанные листки. — Ну, вообще это не книжка, а… распечатка из Интернета. Мы новое помещение под штаб расчищали, я нашёл. Только у неё конца нет… — Димка вздохнул. — Я посмотрел. А мне всего три листа осталось — и на самом интересном месте…
Он ещё что-то говорил. Но Верещагин не слушал, с удивлением глядя на распечатку — «Таймсом», 11-й номер — которую кто-то когда-то сделал с хорошее ему известного сайта www.zhurnal.lib.ru.
Валерич, Отто Макс Люггер, Шепелёв Алексей —
гласил заголовок,
— Дай-ка, — он взял у мальчишки последний лист и прочёл вслух: «— Слышь, Шустрик, а ты правда на меня больше не злишься? — За навоз? — уточнил Серёжка. — Ага, — смущённо подтвердил Кау. Мальчишка сделал короткую паузу, а потом честно ответил: — Не злюсь. Раз уж мы теперь одна команда, то чего злиться. Тогда уж надо было отказываться. А соглашаться и злобу таить — это нечестно. — Странный ты какой-то со своей честностью, — признался рыжий». А дальше я знаю, — сказал надсотник, возвращая листки Димке.
— Знаете? — тот поднял брови. — Правда?
— Дочитывай, — Верещагин вытянул ноги в серых ботинках и откинулся на спинку стула, — и я расскажу. Это можно и без света. Надо же мне дождаться Ле… твою маму.