Воскресенье – спал до трех часов. Пошел на танцы в обед, а затем вечером – на другие танцы в то же место. После этого пошел в кабаре и оставался там почти всю ночь».
Вскоре после распада «гоферов» полиция обвинила Маддена в том, что тот убил одного итальянца только для того, чтобы отметить свое восхождение на трон, но несколько важных свидетелей предпочли исчезнуть, и у полиции не набралось достаточных улик, чтобы передать дело в суд. Год спустя Уильям Хеншо, служащий, был убит в трамвае на Девятой авеню после того, как поссорился с Мадденом из-за девушки; и перед тем, как скончаться в больнице Нью-Йорка, он прохрипел, что его застрелил Убийца Оуни. Через десять дней три детектива засекли Маддена у дома со съемными квартирами в «Адской кухне». Полицейским удалось схватить его после небольшой погони по крышам домов на Десятой авеню. Но он не был приговорен, и снова из-за отсутствия свидетелей. И все же в течение нескольких месяцев бандит был очень осторожен, стараясь не давать полиции повода схватить себя, и поэтому временно воздерживался от драк с полицейскими, столь милых сердцу истинного «гофера». За время этого периода затишья Мадден и Таннер Смит организовали клуб «Винона», который должен был служить местом общих собраний, сняв комнаты в доме Дэнниса Дж. Китинга, честного кузнеца, не имевшего никакого представления о том, каким людям он сдал помещение. Вскоре гангстеры превратили клуб «Винона» в притон; они каждую ночь устраивали пирушки, и их дебоши и пьяные разборки не давали покоя всему району. Не прошло и недели со дня их переезда, как Китинг, который жил на первом этаже того же дома, поднялся к ним и сказал, что соседи жалуются и, если квартиранты не будут вести себя тише, он выселит их. Кузнец застал Убийцу Оуни и Таннера Смита в тот момент, когда они обсуждали свои дела за бутылочкой виски, в то время как полдюжины гангстеров из обеих банд слонялись по комнатам, слушая звуки фортепьяно, на котором играл один талантливый головорез.
– Вы тут потише, – сказал Китинг, – или я вышвырну вас из моего дома.
– Ты вышвырнешь меня из своего дома? – спросил Мадден, мягко улыбаясь. – Уважаемый, ты когда-нибудь слышал об Оуни Маддене? Да? Так вот, уважаемый, Оуни Мадден – это я!
Китинг уставился на знаменитого гангстера, затем повернулся и пошел восвояси. После этого случая он боялся говорить даже полиции о гангстерах и их делишках, потому что понимал: случись что-нибудь, и бандиты обвинят во всем его – а «гоферы» отличались быстротой и сообразительностью, когда дело касалось отмщения; как минимум, они подложили бы Китингу под дом бомбу. Но в конце концов владелец соседнего дома написал жалобу, и на расследование был послан патрульный Синдт. Поняв, с кем имеет дело, полицейский спешно ретировался и попросил помощи у начальника своего участка. К дому направились сержант О'Коннел с группой охраны, но шпионы Маддена успели предупредить о приходе полиции, и, прибыв на место, полицейские застали гангстеров за дверями, забаррикадированными мебелью. В ответ на требование полицейских впустить их прозвучали угрозы и ругательства, а когда сержант О'Коннел стал колотить в дверь своей дубинкой, из окна вылетела пуля и оцарапала голову стража порядка.