— Зачем вы вышли за него замуж?
— Зачем выходят замуж женщины, когда есть вариант засидеться в девках, а любимый мужчина бросил? Просто чтобы устроить свою жизнь все равно с кем.
— Есть те, которые хранят верность памяти.
— Да? И что с ними потом происходит? Всю жизнь упиваться теми мгновениями, которые, конечно, были прекрасны, но всего лишь были! Романтика приходит и уходит, а дети, проблемы, работа, необходимость зарабатывать деньги — все это остается и именно это и есть жизнь.
— Так между вашим мужем и Клишином была ссора?
— Ну если это можно назвать ссорой… Никита заикнулся насчет того, чтобы Паша не лез… ну, туда не лез, куда его не просят. Паша еще так странно засмеялся и говорит: «Что, морду мне набьешь? Ну давай». Он знал, что ничего не будет.
— Ваш муж не производит впечатление человека физически слабого. Почему же Клишин был так уверен, что ничего не будет?
— А разве в драке всегда побеждает тот, кто физически сильнее? Побеждает тот, кто в себе уверен, не обязательно иметь здоровые кулаки, надо просто забыть о том, что тебе может быть больно. Знаете, в тот вечер у меня появилось ощущение, что Паша безразличен к боли. Он был уже почти мертв.
— Как это?
— Не знаю. Разве с вами такого не бывало? Момента, когда вы теряете в жизни столько, что не боитесь смерти, а сами ее торопите: «Скорей, милая, скорей»? Было?
— Допустим. Что же он такое потерял?
— Уж не любовь во всяком случае.
— Он и на самом деле был так неотразим?
— Да.
— Так коротко? Без комментариев?
— А что тут говорить? О том, каким он был необыкновенным человеком? Да, это была такая гремучая смесь физической красоты, ума, таланта, обаяния, сексуальности, если хотите, что она могла взорвать любую крепость. Я имею в виду неприступные бастионы женской добродетели. Так лучше?
— Очень образно. Я понял, — Леонидов невольно вздохнул, — значит, отпечатки на рюмке и бокале ваши и вашего мужа? Не отрицаете?
— Зачем? Я же говорю, что в доме кто-то был. Кроме нас с Никитой. Этот человек, я уверена, что женщина, обязательно расскажет, как все произошло. Когда мы с мужем ушли, Павел был жив, а в доме он был не один. У него просто должна была быть любовница.
— Для алиби надо установить точное время. Когда вы приехали на дачу Клишина, когда уехали оттуда.
— Ну не знаю. Не будете же вы с секундомером высчитывать дорогу от Пашиной дачи до нас? О том, во сколько мы приехали, могут сказать и свекровь, и соседка.
— Там дело в двадцати минутах. Всего-то. Где-то поехали быстро, где-то медленно. А показания у нас есть только одного человека — покойника, как это не парадоксально. Придется с вашим мужем поговорить. Скажите, он мог достать цианистый калий? Ведь Клишин и потом мог выпить из бокала, в который перед уходом вы или ваш муж незаметно бросили яд?