Неужели Мария Шотландская решила выйти замуж за Дарнли?
Может быть, Гвинет не должна была так сильно удивляться, но она хорошо знала Марию. Она думала, что королева никогда не возьмет в мужья всего лишь подданного. Мария твердо верила в свои королевские права и говорила, что выйдет замуж ради блага своего государства, а не ради себя.
— Значит… королева Мария объявила, что выходит замуж за Генри Стюарта? — спросила Гвинет.
Королева Елизавета снова ударила по шару. Ударила сильно. Елизавета действительно была очень разгневана.
Но английскую королеву было сложно понять. Почему она разрешила Генри Стюарту вернуться в Шотландию, если не хотела, чтобы он стал поклонником ее «дорогой кузины»? Проверяла, насколько верна ей Мария? Надеялась помахать соблазнительной приманкой, а затем забрать ее у Марии?
Елизавета повернулась к молодой фрейлине:
— Она добивается одобрения государей христианского мира. Поскольку лорд Дарнли имеет склонность сначала слушать великих протестантских проповедников, а потом идти на мессу, короли многих стран согласятся, что он подходит ей в мужья.
Елизавета ударила по шару с такой силой, что он укатился за пределы площадки.
— Но я не одобряю этот брак.
— Мне следует поехать с милордом Рованом и увидеться с королевой Марией, — заявила Гвинет.
— Рован должен попытаться наладить отношения между королевой Марией и ее братом Джеймсом Стюартом. Вы должны остаться здесь.
— Но…
— Не я отдала этот приказ. Его прислала Мария: она уверена, что вы каким-то образом сможете изменить мое отношение к ее намерению.
— Я не верю, что смогу это сделать! — воскликнула Гвинет.
Елизавета, глядя куда-то в сторону, пожала плечами. Она всегда была загадкой для Гвинет.
— Рован скоро вернется, — произнесла она.
В этот вечер Гвинет, вернувшись в городской дом, подбежала к Ровану, обняла его и крепко к нему прижалась.
— Любимая, это всего лишь недолгая разлука, — сказал лорд Грэм.
Несмотря на успокаивающие слова, Гвинет вздрогнула.
Маленькая разлука.
Ей хотелось сказать Ровану, что они могли бы бросить вызов своей королеве. Он может отказаться от своих шотландских земель, и она охотно сделает то же самое.
Но она знала, что не может этого сказать. И Рован, и она любили Шотландию. Она знала: Рован считал, что может помирить лорда Джеймса с сестрой.
— Когда ты уезжаешь?
— Этим утром.
— Ночь еще наша, — прошептала она.
И она была права: у них еще была ночь. Всего одна ночь.
Гвинет наслаждалась, как драгоценностью, каждой секундой, которую они провели вместе. Девушка знала: позже она будет вспоминать каждое прикосновение его пальцев, каждое движение его губ, каждую подробность его тела.