Клэй… По щеке покатилась вторая слеза. Знал ли он все это или нет?
И… любил ли он ее на самом деле? Она должна это выяснить. Должна.
— Ма-ма! — Отом спрыгнула со стола и побежала по дому.
— Я на кухне, — деликатно отозвалась Дебра.
— Ты не хочешь мне объяснить все это? — спросила Отом, с яростью бросив листки на кухонный столик. На столике все еще красовался букет желтых роз, и их аромат заполнил всю кухню.
Дебра только что вошла на кухню через заднюю дверь и снимала садовые перчатки.
— Я бы не хотела разговаривать со своей дочерью в подобном тоне.
— Прости, пожалуйста.
Кивнув в знак примирения, Дебра повесила рабочий плащ на гвоздик двери.
— Так что случилось?
— Что случилось? Это просто ужасно! Вот что случилось! — застонала Отом и указала на груду факсов на столе. — Ты… ты продаешь ранчо и ни словечком не обмолвилась об этом мне?!
— Да, я подумывала продать его на аукционе. И уж конечно, я рассказала бы тебе обо всем, когда бы все решилось. — Дебра спокойно налила кофе себе и Отом. — Я предлагала купить его Хэнку и Нелли. И если мы не сойдемся в цене, я выставлю его на аукцион.
— Но почему?
Дебра внимательно посмотрела на нее.
— Ты хочешь остаться здесь и вести хозяйство вместе со мной?
Решения. Они ждут от тебя решения. Вот одно из них, пожалуйста. Хочет ли она вести хозяйство па ранчо вместе с матерью? Не просто распределять доходы, но управлять каждодневными делами и брать на себя серьезные обязанности? Собирается ли она оставить свою карьеру, которая даже еще и не началась?
— Нет. — Отом не могла произнести это слово другим тоном; она сказала это шепотом, прекрасно осознавая, какую страницу своей жизни закрывает.
— Так вот поэтому я и продаю. — Дебра посмотрела на нее с минуту, потом продолжала более мягким голосом: — Ты вернулась сюда год назад из колледжа. Тебе понадобилась вся твоя зарплата, чтобы вести здесь хозяйство. Какой толк из этого, если ты не хочешь делать того, что делаешь?
— Но тебе нельзя терять дом, где ты так долго жила.
Дебра обошла стол, поставила чашку с кофе и, просмотрев факсы, нашла один и показала дочери: «Я говорю: все здесь мое — это место было мечтой отца Бена, и Бен его тоже любил, и я тоже, когда он был еще жив. Но вести хозяйство на ранчо — это единственное, что я умею делать. Я бы хотела увидеть мир и узнать, что в нем есть еще, — она улыбнулась. — Я похожа на свою дочь».
— О, мама. — Отом обняла свою мать. — Если ты передумаешь и останешься здесь, пожалуйста, скажи мне. Я буду работать на полную ставку, если будут нужны деньги.
— Я не собираюсь менять свое решение, — сказала Дебра, в ее голосе слышалась грусть. — И я не хотела бы, чтобы меняла решение и ты.