Горожане знали друг друга с юности, детей и внуков соседских помнили не хуже своих, гордились их достижениями и прослеживали судьбы с поистине провинциальной дотошностью. Зато и воспитывали детей профессионалами с большой буквы, термины «допуск», «посадка», «заусенец», «фаска», «гидролиз» и другие, были знакомы всем бражинцам с малолетства. За полвека высочайшая квалификация бражинских мастеров вошла в поговорку, уроженцев города брали на работу нарасхват мастера во всех уральских селениях. Только за пределами царства называли бражинцы местом рождения Уральск, не афишируя свой тихий закрытый городок.
Силя, собиравшийся отдохнуть в тишине города, ставшего родным, организовал на свои средства копирование всех книг библиотеки, что и сделали местные школьники, обрадовавшиеся возможности заработать, да редкие книги прочитать. Всё, что представляло хоть какой-нибудь интерес, старый безопасник спрятал в несгораемых шкафах кирпичного архива, навесив гриф «Хранить вечно». Беллетристику разрешил отдать на откуп печатникам, буквально вырывавшим из рук уральца копии романов и стихов. Учитывая, что разговорный язык уральцев сформировался под влиянием Белова, тексты обнаруженных произведений не нуждались в переводе.
Результатом таких исследований стала публикация произведений Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других русских классиков, сборников сказок, двадцати книжек фэнтези, энциклопедий Сабанеева, Брэма, массы другой занимательной литературы. Строгий цензор Силя укрыл от печати все произведения, где встречалось хоть упоминание автоматического оружия, войн применением пушек, церковных проблем и подобных тем. В результате уральцы не узнали о «Дубровском», «Капитанской дочке», «Сказке о попе и его работнике Балде», не говоря о «Войне и мире», «Трёх товарищах» и других сокровищах мировой литературы. Из тех же цензорных соображений не попали в печать уральские сказы Бажова, старик здраво рассудил, что суеверий на Урале и без них достаточно.
В любом случае, того обилия выходивших из печати книг хватило для резкого роста количества и качества читающей публики. Книги овладели умами уральцев, подобно отношению к литературе читающей публики в России девятнадцатого века. Молодёжь декламировала стихи на улицах, ухаживая за девушками. Взрослые спорили о моральных подтекстах поступков героев понравившихся произведений. Газеты пестрели статьями доморощенных критиков, книготорговцы не успевали заказывать дополнительные тиражи популярных изданий. Уже появились первые попытки подражания авторам детективов и приключенческой литературы. Случайно прошедшие сквозь частое цензорное сито Сили несколько рассказов Конан Дойля, Эдгара По, других авторов, не могли не породить повальное увлечение детективами.