— Ничего средневозрастного.
Я понимаю, что по пути домой столкнусь со стеной молчаливого упрека, но знаю также, что могу положиться на Тома: он терпеть не может сцен.
— Я присоединюсь к вам позже, Люси, есть кое-что, что мне необходимо обсудить с вами, — оглядывается на меня Само Совершенство. На этот раз мне удается сдержать свой порыв и не изобретать захватывающих сценариев. Однако если она хочет посоветоваться со мной по поводу школы, то мое превращение в «Мать с чувством собственного достоинства» будет полным.
Мы с Гаем остаемся вдвоем. Я беру из его руки бутылку вина и наливаю себе полный бокал, затем ставлю ее на стол. Здесь же стоит автоответчик. На сей раз он не мигает. Я усаживаюсь на край стола, Гай поворачивается лицом к окну — так, чтобы никто не видел, что мы разговариваем.
— Вы сторонник Кэмерона? — вежливо интересуюсь я. — Или вы считаете, что внутри каждого тори таится дух Нормана Теббита[94]?
— В какую игру, черт возьми, вы играете? — спрашивает Гай. Его голос спокойный, но в нем слышится агрессия, а его лицо так близко к моему, что я чувствую тепло его дыхания. — Повторный визит в течение недели, не меньше? Я готов позвонить в полицию. Ваши отпечатки пальцев должны быть повсюду.
— Очень смешно, — говорю я. — Что вы собираетесь сообщить полиции?
— Что вы проникли в мой дом, украли белье моей жены и оставили этот… механизм в моем кармане, — яростно перечисляет он. — Знаете, он еще работал, когда мы вернулись домой!
— Мы были в перчатках.
— Знаю. Одну пару вы оставили в гардеробной комнате моей жены. Мне пришлось взять их с собой на работу, чтобы там выбросить.
— Я была лишь наблюдателем. Единственное, что я делала, — помогала Эмме удалить ее сообщение, составленное для вас обоих, и думаю, вы согласитесь, что я сделала вам одолжение. Подумайте над альтернативой! — Я пытаюсь утихомирить его с помощью логики.
Он кладет руку на затылок и начинает раздраженно тереть его. Я замечаю, что он лысеет.
— Послушайте, простите. В данный момент я в состоянии сильного стресса — Эмма отказывается отвечать на мои звонки, а жена наблюдает за каждым моим движением. Я думаю, вы могли бы как-то предупредить меня! Почему Эмма не сказала мне, что вы знакомы с моей женой и что наши дети ходят в одну школу? — тяжело вздыхает он.
— Я должна была прийти, потому что помогала организовать вечер, — отвечаю я, энергично обводя рукой комнату. — Что же касается Эммы, возможно, этот вопрос вам лучше адресовать ей.
Моя рука ударяется обо что-то твердое, и я оборачиваюсь — как раз в тот момент, когда содержимое бокала проливается на полосатую рубашку еще одного персонажа. Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть, знаю ли я человека, перед которым собираюсь извиняться, и чувствую, как знакомая дрожь волнения охватывает мое тело. Роберт Басс промокает остатки жидкости грязным носовым платком.