А потом ушла и она — Элис: ушла в прощальном вихре поцелуев и обещаний (не таких поцелуев, какими мы мимолетно обменялись — в тот день, тот день). Она, Элис, была одновременно уверена и решительно настроена, сказала она: впредь нам будет намного проще — да, каждому из нас — хотя бы попытаться стереть из памяти все плохое, а потом — кто знает? Может, даже достичь чего-то великого. Вряд ли она сама в это верила. Наши вершины, если то были они, уже достигнуты посредством инстинкта и Лукаса давным-давно. Теперь надо просто пережить падение, нести эту печать — смириться и работать с тем, что нам осталось. Как сказала мне тогда Джуди: на самом деле вопрос в том, чем тебе придется пожертвовать, чтобы справиться…
Что ж. Пара минут, а может, просто годы прошли с тех пор, и мы с Полом, мы слегка подуспокоились, к добру или к худу. Он пытался подбить меня снова заняться живописью, но, если честно, у меня просто не хватает сил. И он старается возродить «Схемы Тема», хотя временами я вижу, что он тоскует по легким путям, к каким, должно быть, привык раньше (но я на этом внимания не заостряю). Однако скоро что-то придется делать. Не сказать, что у нас имеются деньги. Пол говорит, чтобы я не волновался — он напечатает, сколько надо. Боже — думаю, он шутит, но может и до такого дойти, знаете; я просто физически не могу сейчас даже подумать о том, чтобы искать работу…
Пола неприятно потрясло известие о том, что Тычок, бедняга Тычок… ну — отвечает на вопросы полиции. Пол только горестно покачал головой, когда узнал. «Я предупреждал его — я его что, не предупреждал? — все время спрашивает он у меня (как будто я знаю). — Надо было поосторожнее, вот и все: ему просто надо было быть поосторожнее…» С Бочкой, однако, вроде бы все путем — работает на кухнях большого отеля на Парк-лейн, я практически уверен, что это там: ну, знаете — там громадные такие отели. Пока ему доверяют только овощи — но он крайне решительно настроен, сказал мне Пол, добраться до самой верхушки, чтобы за большие деньги сниматься в рекламе «Сейнзбериз»[102] и заставлять литературных негров писать за него кулинарные бестселлеры. По стопам Кимми идет, прокомментировал Пол. Кстати, о Кимми — она, знаете, прогремела во всех газетах неделю или две назад. Выставка ее картин грудями произвела ожидаемый шум (мы с Полом получили приглашения на открытие — впрочем, не пошли). А потом она, должно быть, решила повысить ставки, устроив представление живьем — голые женщины, густо покрытые краской, прижимались к вертикальным холстам (на это мы с Полом тоже получили приглашения; впрочем, не пошли). Все критики над ней глумились — говорили, что какая-то Ева, а может, Ив, Кляйн