А в остальном, прекрасная маркиза... (Нестерова) - страница 3

— Гениально! — закричал папа.

Мама с облегчением выдохнула и широко улыбнулась. Саша ей нравился.

— Отдаете мне дочь? — спросил Саша.

— Бери! — широким жестом позволил папа. — Надо выпить, сговорились.

— Принесу горячее, — поднялась мама. — Маняша, собери маленькие тарелки.

Мы с мамой переглянулись: рано! Рано папу отправлять на боковую, еще не взял норму. У него должен наступить момент, когда начинает икать, безостановочно и громко. Тут мама подхватывает его и провожает в спальню: «Дорогой, тебе надо полежать несколько минут, чтобы прошло. Отдохни до чая». «С коньячком!» — сквозь икание напоминает папа. До чая и коньяка, как правило, дело не доходит. Папа засыпает и храпит так, что у соседей внизу люстра раскачивается.

Пока отец не принялся икать, он успеет еще попортить кровь «Александеру» рассуждениями о «свадебке».

— Сколько вам нужно? — спрашивал щедрый спьяну папа. — Не поскуплюсь! Машину продам, кредит возьму!

— Отдайте лучше наличными, — усмехнулся Саша.

— Мы не собираемся устраивать пышную свадьбу, — сказала я.

— Что? — качнулся на стуле папа. — Моя дочь как залежалый товар шито-крыто распишется? Не будет на то нашего благословения! Грех родне и друзьям не представить женишка, который Интернет с арбузами путает.

Наконец наступила последняя стадия перед иканием — циклический повтор одного и того же. Папа что-нибудь рассказывает, мгновенно забывает и начинает историю заново.

Нынче после требования, чтобы мы с Сашей принялись немедленно рожать, плодились неукротимо, папа вспомнил, как я маленькой увидела беременную женщину. Спросила, почему тетя такая толстая. Мне объяснили, что внутри живота у нее ребеночек. Я подошла к женщине и спросила: «Тетя, зачем вы съели ребеночка?»

Рассказал папа один раз, все посмеялись. Папа еще выпил и «вспомнил»:

— Да! Вы с детьми не тяните. Маня, когда была маленькой, увидела беременную…

Мы дослушали и слабо улыбнулись. Папа икнул, тряхнул головой и погрозил нам пальцем:

— Внуков требую! Маняша как-то увидела беременную…

Никто не отреагировал. Папа стал икать чаще, мама изготовилась транспортировать его в спальню.

— Маня! — ик. — Ты, — ик, — не на сносях, — ик? Хорошо бы, — ик. — Ты, — ик, — когда была маленькой… — ик. — Увидела, — ик, — беременную, — ик…

Он доикал историю, от которой нас уже тошнило, и мама решительно потянула его из-за стола:

— Пойдем, мне нужно с тобой поговорить.

Мы слышали, как по пути в спальню она уговаривает его полежать. А папа требует коньяка к десерту.

— Он такой только пьяненький, — оправдывалась я перед Сашей. — Да и пьет не часто. Папа умный, добрый, молчаливый, но под градусом…