— Вам правда интересно?
— Да.
— Когда-то я участвовала в конкурсах красоты. И неплохо получалось. Однажды я даже попала на «Мисс Америку». Вот только… — Она покраснела. — Да нет, чепуха.
— Прошу, расскажите.
— В общем, один конкурс проходил в нью-йоркской «Уолдорф-Астории», и перед началом все девчонки собрались в холле. Ко мне подошла Джеки Кеннеди и сказала, что я ужасно красивая. — Джессика прямо сияла от гордости. Такой он ее никогда прежде не видел. — Это один из ярчайших моментов моей жизни. Джеки была моим кумиром. — Ее улыбка угасла. — Вам вовсе не интересно…
— Я же сам спросил.
— В мире красоты, как известно, каждому отмерен срок. Я покинула подиум, снималась в рекламе, потом в «телемагазинах», потом и этой работы не стало. Еще через пару лет умерла мать, с которой мы были очень близки. Я устроилась официанткой в нью-йоркском ресторане, а контора Северана была по соседству, и он водил к нам своих клиентов. Как-то мы разговорились. Он удивительный человек: обожает историю, везде побывал… Мы болтали обо всем понемногу и, можно сказать, породнились. Это было как… как глоток свежего воздуха. Говорят, глубина наших знаний о жизни равна толщине человеческой кожи, а я со сцены шутила: не кожи, а макияжа. Одежда и косметика — больше мы ничего не видим. Северан понял меня лучше других. Мы сблизились. Он попросил мой номер и стал звонить. Ну, я-то была не дура: пятьдесят семь, семьи нет, денег в обрез. А тут мужчина, такой симпатичный, полный жизни…
Навигатор предупредил Бонда, что пора съезжать с шоссе. Он осторожно вел машину по запруженной транспортом улице. Кругом сновали маршрутные такси, эвакуаторы толпились у перекрестков, словно готовясь первыми рвануть к месту аварии. У дороги лоточники торговали напитками прямо из грузовиков и фургонов. Особенно хорошо дела шли у тех, кто ремонтировал генераторы и продавал аккумуляторы. Отчего-то именно электрика в южноафриканских автомобилях страдала больше всего.
Чуточку растопив лед, Бонд небрежно заговорил о завтрашней встрече, но Джессика сказала, что ничего о ней не знает. Хайдт, похоже, держал ее в неведении о «Геенне» и прочих незаконных делах, которыми занимался он сам, Данн и компания «Грин уэй».
Навигатор сообщил, что до конечного пункта осталось пять минут пути.
— Должен признаться, выглядит это странно…
— Что именно?
— Всё, чем он себя окружает.
— Что «всё»? — спросила Джессика, пристально глядя на Бонда.
— Ну, разрушение, распад…
— Это его работа.
— Нет, я не про «Грин уэй» — тут все понятно. Я о том, что он сам любит все старое, потрепанное… Отбросы.