Женщина на мгновение прикрыла глаза.
— Вы хорошо молились.
— Даже слишком хорошо, — мрачно прошептала она.
По шее и щекам Джессики растеклись яркие пятна крови Хайдта. Бонд вдруг понял, что впервые видит на ее лице хоть какие-то краски. Пристально глядя ей в глаза, он сказал:
— У меня есть знакомые — они помогут, когда вы вернетесь в Лондон. Я прослежу.
— Спасибо, — пробормотала Джессика и ушла с женщиной-полицейским.
Вдруг откуда-то из пустоты донесся мужской голос:
— Можно вылезать?
Бонд озадаченно нахмурился и только потом сообразил: Лэмб все еще в вагонетке!
— Да, можно.
Агент МИ-6 выкарабкался из своего убежища.
— Осторожно, здесь кровь, — предостерег Бонд Лэмба, который чуть было не наступил в лужу.
— О Боже! — пробормотал тот с таким видом, словно сейчас грохнется в обморок.
Бонд обратился к Йордан:
— Необходимо понять, что им стало известно в ходе осуществления проекта «Геенна». Вы можете распорядиться, чтобы конфисковали все компьютеры и документацию из отдела разработки? И еще мне понадобятся специалисты-компьютерщики: нужно взломать пароли.
— Да, конечно. Перевезем все в Главное управление полиции — там можно будет посмотреть.
— Я сам займусь этим, коммандер, — сказал Нкоси.
Похоже, это была его первая перестрелка. Он никогда уже не будет прежним, но перемена пойдет молодому полицейскому только во благо.
Нкоси махнул группке экспертов и повел их в здание.
Бонд посмотрел на Йордан:
— Можно вопрос? Что ты сказала, когда выбралась из канавы?
При таком цвете лица ни за что не поймешь, краснеет она или нет.
— Только не говори угого…
— Ни за что.
— Первое — это на зулусском. Что-то вроде вашего «вот дерьмо».
— Да, у меня тоже иногда вырывается. А второе слово что значит?
Она прищурилась.
— А вот этого, Джеймс, я не скажу.
— Почему?
— Там упоминается одна деталь мужской анатомии. А тебе только повод дай…
Ближе к вечеру, когда солнце стало клониться к северо-западу, Бонд, приняв у себя в отеле душ и переодевшись, подъехал к полицейскому участку.
По пути в кабинет Йордан он ловил на себе взгляды — уже не любопытные, а восхищенные. Возможно, прошел слух, что он в одиночку расстроил планы Хайдта, одним выстрелом прикончил своих врагов и взорвал целую мусорную свалку.
Пожар уже большей частью потушили — к колоссальному облегчению Бонда. Ему не хотелось бы войти в историю как человек, который спалил дотла половину Кейптауна.
В холле его встретила Бхека Йордан. Она тоже успела принять душ — окончательно смыть с себя кровь Хайдта — и переоделась в темные брюки и ярко-желтую рубашку. Жизнерадостный цвет, вероятно, должен был как-то уравновесить мрачное происшествие на заводе «Грин уэй».