— Давно, давно не заходил ко мне, дорогой брат Сафват, — сказал он. — Добро пожаловать в мой бар! — Сафват и бармен обнялись и дважды прикоснулись губами к щекам друг друга.
— Мой друг Искяндер, — представил Сафват Полещука, не сказав ни слова о его неегипетской национальности. Полещук пожал бармену руку.
— Махмуд, — назвал бармен свое имя и спросил: — Что будут пить господа?
— Есть русская водка? — спросил Сафват и обвел глазами шеренгу бутылок за стойкой бара.
— Нет. Русской водки, к сожалению, нет. Будет завтра или послезавтра, — огорченно ответил Махмуд. — Но имеется английская — «Борзой» водка. Тоже неплохая.
— «Бейда ин-нахарда ахсан мин фарха букра»,[50] — сказал Сафват бармену. — Неси нам бутылку английской собаки. Отопьем, сколько сможем.
Сафват и Полещук устроились за столиком. Сафват, прислушался к музыке и сказал Полещуку: — Умм Кульсум поет, лучшая певица Египта.
— Вот эта? — Полещук показал рукой на стену, где висела журнальная фотография полной женщины в темных очках, знакомая ему по рекламе в египетских газетах, которые он, учась в ВИИЯ, штудировал в обязательном порядке.
— Да, это Сума. Старая уже, но голос божественный… Кстати, Искяндер, сегодня попозже будет прямая трансляция ее концерта по радио. Редкий случай, надо успеть…
Куда успеть, Полещук не понял, но уточнять не стал. Появился Махмуд с высокой бутылкой, на этикетке которой был изображен профиль собаки соответствующей названию породы. Махмуд поставил на столик бутылку, два высоких стакана, бокал с кубиками льда, и ушел. Через пару минут вернулся с двумя тарелками, одна из которых была наполнена соленым арахисом, а другая — смесью квашеных овощей, называемых «турши».
Сафват разлил водку по стаканам, кинул в свой пару кубиков льда и поболтал. Полещук потрогал рукой свой стакан и тоже опустил в него лед. Чокнулись и молча выпили водку.
— Да, не «Столичная», — поморщился Сафват, — слабовата. Крепости совсем нет… — Он взял несколько орешков и бросил их в рот.
Полещук взял бутылку и стал рассматривать: 37 с половиной градусов. Действительно, для нормальной водки слабовата. — Потом закусил «туршами», выбрав из тарелки маленький огурчик и веточку цветной капусты.
— Сафват, почему ты сегодня только на арабском общаешься? — спросил Полещук и посмотрел в глаза Сафвату. — Ведь мы договорились…
— Так надо, Искяндер, — Сафват потянулся за сигаретами. — Тебе же лучше, хавага,[51] для практики. — Он бросил взгляд на Махмуда, занятого протиранием стаканов, потом взял бутылку «Борзой» и плеснул водки в стаканы. Посмотрел на бокал со льдом. — Давай, еще выпьем. Безо льда.