— Точно, Саня? — Хоменко помассировал шею и вытер руку о грязные штаны.
— Куда уж точнее. Можете поглядеть — наповал, осколком в грудь.
— Чего делать будем, а?
— Это вы меня, переводчика, спрашиваете? — Удивился Полещук.
— А кого же еще? — Хоменко с трудом встал и посмотрел вокруг. — Ты же у меня единственная надежда. Кричи по-арабски: спасите, помогите! Я же этих ваших тарабарских язЫков не знаю…
Полещук пошел к газику. Пытаться вытащить документы из нагрудного кармана убитого водителя он не стал. Лишь взглянул на кровавое месиво, рукой отогнал мух и содрогнулся. Солдатика было жалко, а он даже не запомнил его имя. Полещук взял из машины «Порт-Саид», две обоймы к нему и побрел к Хоменко. Тот кивнул головой, мол, все делаешь правильно.
Солнце припекало. Дико хотелось пить, но воды не было ни капли: фляга водителя была пробита осколком, а ни у Хоменко, ни у Полещука никаких емкостей с водой не имелось. Не выдавали русским хабирам ни фляг с водой, ни оружия, вроде как им это не нужно. Полещук и Хоменко сидели на обочине дороги возле машины и молча ждали, что кто-нибудь появится.
— Так куда поедем? — прервал молчание Полещук. — Мы на полпути между…
— Да, знаю я, Саша, — пересохшим голосом ответил Хоменко, — куда будет машина, туда и поедем. — Господи, как жарко! — Он лег на живот и скрестил над головой руки.
Прошло еще томительных полчаса. Дорога по-прежнему была безлюдной, почему-то на обычно довольно оживленной трассе Каир — Суэц они сейчас не видели ни единой машины. Идиотская ситуация!
«…Путь-дорожка фронтовая, не страшна нам бомбежка любая, — вдруг тихо, едва слышно, запел подполковник Хоменко хрипло-осипшим голосом, — помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела…»
— Василь Иваныч, — Полещук с удивлением посмотрел на советника. — Что с вами? Вам плохо? — спросил он, с ужасом предположив, что у подполковника «поехала крыша».
— Да, Саша, херово… Потому и пою, — Хоменко тяжело вздохнул и криво улыбнулся Полещуку. — Черт побери, Сашка, мы же советские люди, офицеры… Мы не можем…, — он тяжело дышал, — мы не должны подохнуть в этой пустыне…
Песочно-зеленоватая ящерица бесстрашно подползла к людям и застыла, приподняв змеиную головку. Хоменко и Полещук поглазели на рептилию, и обоим стало еще тяжелее: маленькая ящерка — единственное живое существо, оказавшееся рядом с ними… На дороге показалась машина. Но радоваться спасению сил уже почти не было. Иди, Саня! — с усилием прошептал Хоменко, приподнявшись и глядя на приближавшийся грузовик.
Полещук похромал на дорогу, стал посередине и поднял обе руки вверх. Грузовик с камуфляжной расцветкой остановился. Выскочившие из кабины два египтянина, один из них — с сержантскими нашивками, все поняли с полуслова. Затащили советника в кабину, рядом сел Полещук, а сержант полез в груженый чем-то кузов. Машина направлялась в Суэц, но Полещук приказал ехать в ближайший госпиталь, так как русский полковник ранен и ему срочно нужна помощь. Возражений не было. Нашлась полная фляжка воды. Это было то самое счастье, о котором оба мечтали. Флягу мигом ополовинили, а затем Полещук, смочив носовой платок, обтер лицо Хоменко. Свое, глянув на платок, вытирать не решился и выбросил окровавленный комок в окно…