— Радд[58] — Мгновенно поставил диагноз Аббас, врач-старлей палестинского госпиталя, осмотрев Хоменко и выслушав рассказ Полещука. — Господину советнику надо полежать в госпитале. Хоть контузия и легкая. Да и вам, мутарджим,[59] госпитализация тоже желательна.
— Нет, никакого госпиталя, — заупрямился Хоменко, выслушав перевод Полещука, — ты скажи ему, — он показал глазами на доктора, — нам срочно надо в бригаду. Срочно, понимаешь? Полещук перевел. Старший лейтенант Аббас понимающе кивнул головой:
— Надо, так надо. Пусть полежит в другом месте. Но, объясните господину советнику, — сказал доктор Полещуку, — постельный режим для него обязателен. В противном случае могут быть нежелательные последствия. Поймите, контузия — это не шутка.
— Хорошо, доктор, я все понял, — ответил Полещук, — постараюсь, чтобы хабир выполнил ваши рекомендации. — Он помог Хоменко подняться с кушетки и повернулся к палестинцу.
— Ногу мою посмотрите, пожалуйста. Болит. — Полещук снял свой модный офицерский полусапог и показал на больное место. Доктор осторожно пощупал гематому в районе голеностопа и сказал: — К счастью, ничего серьезного. Ушиб и небольшое растяжение.
— Будете жить, мутарджим! — засмеялся палестинец Аббас. — Всемогущий Аллах вам помогает. Нужна лишь стягивающая повязка. Сейчас перевяжу.
— Спасибо, доктор, — обрадовался Полещук. — Повязка после, нужен телефон. До бригады добраться.
— Нет проблем, мутарджим. Пойдемте. Нет, лучше давайте я перевяжу вашу ногу. — И старлей направился к шкафчику. — Если сильно болит, — он открыл стеклянную дверцу и повернулся к Полещуку, — могу укол сделать.
— Терпимо, на надо. Может, советнику сделаешь?
— Ему укол не поможет. Разве что для поддержания сердечной деятельности. И постель и покой.
— Что вы там обсуждаете? — спросил Хоменко, услышал знакомое слово. — Про меня, небось, талдычите?
— Про вас, про вас, Василь Иваныч, — сказал Полещук. — Доктор вот предлагает укол вам сделать. Обезболивающий, и для сердца.
— Да пошел он на хер со своими укольчиками. Обойдусь. Давай, Саня, решай вопрос с машиной. Ехать пора. И так уже больше полдня добираемся…
Полещук дозвонился до бригады, коротко сообщил дежурному офицеру о том, что с ними случилось, что водитель убит, и попросил прислать машину в палестинский госпиталь. Солдат-санитар, по приказу доктора, принес русским крепчайший, цвета дегтя, чай с лепешками. Примерно через час приехал газик командира пехотной бригады…
— Искяндер, где мистер Василий? — с тревогой в голосе спросил Сафват у Полещука, лежавшего с мокрой тряпкой на лбу на топчане штабного блиндажа. — Лежи, лежи, азизи,