— Давай, Искяндер, скоренько. Немного осталось…
— Мы, что подъезжаем?
— Да. Скоро Каир…
… Наконец появилась цитадель Мухаммада Али с алебастровой мечетью, это уже был Каир. Поплутав по незнакомым Полещуку переулкам и визгом тормозя на перекрестках, Сафват припарковался у трехэтажного дома в Имбабе.
— Приехали, лейтенант! Выходи!
— Сафват, мне же в Насер-сити.
— Я сказал: выходи! Искяндер, тебе нужна помощь. Мы приехали ко мне домой. Выходи, не волнуйся! Здесь уже мои проблемы…
Полещук вылез из газика и вместе с комбатом направился в дом. Поднялись на второй этаж и Сафват, открыв входную дверь, вдруг куда-то исчез. Полещук очутился в большой комнате, обставленной по-арабски. Грубо говоря, в ней ничего не было, кроме ковра на полу с кучей разноцветных подушечек, пары-тройки пуфов и журнального столика. К которому и присел Полещук, пододвинув пуф. Удивительно: никого и ничего. Полещук прислушался: где-то за стеной звучала арабская мелодия. И все. «Ну, попал», — подумал Полещук, — и стал ждать.
Сначала появился какой-то арабский мужик-египтянин, поздоровался, произнес непонятную фразу и исчез. Полещук насторожился: что будет? В голове промелькнула мысль о египетской контрразведке, мухабарат, но эту мысль Полещук тут же отбросил — в доме Сафвата такое маловероятно. «Хотя, черт его знает, что вероятно в чужой стране, а что — нет, — решил он. — Откуда я могу знать, в каком доме нахожусь?»
Тихая музыка убаюкивала до предела уставшего Полещука, глаза закрывались, он стал клевать носом и не заметил, как задремал…
Проснулся Полещук оттого, что кто-то легонечко потрепал его за плечо. И сразу не врубился, где находится, и что за люди стоят возле него. На Полещука удивленно, и с неподдельным состраданием смотрела миловидная женщина в европейском платье с косынкой на голове; рядом с ней стояла смуглолицая улыбающаяся девушка с высокой грудью и огромными агатовыми глазами, одетая в мини; за ними, чуть в стороне — двое пожилых мужчин, в одном из которых Полещук узнал человека, уже заходившего в комнату.
Пока Полещук мучительно пытался сообразить, кто эти люди, в комнату стремительной походкой вошел Сафват, чисто выбритый, одетый в белоснежную рубаху, благоухающий английской лавандой.
— Искяндер, знакомься, — сказал он. Это — Али-эффенди, мой тесть, и Камиль, брат жены.
Сафват подвел вставшего с пуфа Полещука, сморщившегося от боли в ноге, к мужчинам, поочередно пожавшим ему руку и выразившим сочувствие случившимся с их гостем. Потом Сафват повернулся к женщине и девушке.
— Моя жена Муна и дочка Вафа.