Питер рассмеялся:
— Матильда Говард, вы все это подстроили? Вы заранее разработали хитроумный план?
Тилли надула губки.
— Как я могла спланировать травму ноги у несчастной лошади?
Питер снова рассмеялся.
— Моя кобыла действительно повредила ногу! — начиная сердиться, заявила Тилли.
— Кто бы сомневался.
— Но я не лгу! Я всего лишь воспользовалась ситуацией. Или вы хотели, чтобы я отменила нашу прогулку? — спросила Тилли и бросила взгляд через плечо на горничную и конюха.
Они стояли у густого кустарника и о чем-то увлеченно беседовали. Лица обоих светились от счастья.
— Если мы сейчас исчезнем, думаю, они этого даже не заметят, — продолжала Тилли. — Главное, нам нельзя уходить далеко.
Питер удивленно приподнял бровь.
— Если мы исчезнем, то какая разница, как далеко мы уйдем?
— Очень большая! — возразила Тилли. — Это дело принципа. — Я не хочу, чтобы у них из-за нас возникли неприятности. Особенно сейчас, когда они ослеплены своими чувствами и ничего вокруг не замечают.
— Ну, хорошо, — сказал Питер, решив, что бесполезно спорить с Тилли. Женская логика была для него непостижима. — Вон до того дерева мы можем дойти? — И он показал на раскидистый вяз в конце аллеи.
— До того, что стоит на перекрестке двух дорожек? — переспросила Тилли, морща нос. — Мне не нравится эта идея. Давай лучше пойдем в противоположную сторону.
И они двинулись по аллее. Хотя Питер и Тилли через некоторое время удалились от слуг, они все еще находились на виду у гуляющих по парку посетителей. Питер был этим недоволен.
Некоторое время молодые люди молчали, а потом Тилли вдруг сказала небрежным тоном:
— До меня дошли кое-какие слухи о тебе.
— Надеюсь, ты почерпнула их не из заметок леди Уислдаун?
— Нет, его передал мне один из моих кавалеров сегодня утром. — Она помолчала, а потом добавила с обидой в голосе: — Ты ведь не заехал к нам сегодня утром.
— Я не могу бывать у вас каждый день. Мои слишком частые визиты в ваш дом могут вызвать кривотолки. И потом, мы же договорились встретиться сегодня в полдень.
— О твоих частых визитах к нам уже давно судачат в обществе. Думаю, очередной приезд в наш дом не вызвал бы никакого ажиотажа.
Лицо Питера расплылось в улыбке.
— Ты меня ревнуешь? — спросил он.
— Нет. Скорее ты ревнуешь меня.
— Ты считаешь, у меня есть для этого повод?
— Конечно, нет, — ответила Тилли. — Но твои слова показались мне странными. С чего это я должна ревновать тебя?
— Разумеется, у тебя нет для этого никаких причин. Я все утро провел на городской конюшне, любуясь прекрасными лошадьми, которых я себе, к сожалению, не могу позволить.