Он потоптался у двери, смущенно поглядывая на Махмудбека.
— В чем дело? — спросил Махмудбек.
— Хозяин, до Живого Бога трудно дойти. Там столько слуг! Охрана! Меня пропустят, но долго буду идти…
Махмудбек вытащил деньги, отсчитал несколько ассигнаций.
— Английские? — спросил проводник.
— Да, настоящие английские.
— Они их любят… — .сказал проводник и, спрятав деньги, ушел.
Адхам покосился на дверь, расстелил халат, решил лечь. Он избегал оставаться наедине с Махмудбеком. Адхам старался не выказывать своих чувств к этому человеку, но и не умел их прятать. Единственным спасением для Адхама были привалы и ночевки. Он притворялся усталым, ложился и сразу закрывал глаза.
Агахан был удивительно тучный, с красным лицом, с маленькими, внимательными глазками. О своей вере Живой Бог не распространялся. Он заговорил о судьбе народов Востока, о беспощадной борьбе с неверными.
Агахан старался быть предельно сдержанным, говорил коротко, весомо. Но порой он забывался. И от волнения еще больше краснел, терял свой величественный, как подобает богу, вид. Он рад был приезду Махмудбека Садыкова, ближайшего помощника муфтия Садретдинхана. Вести о делах этих людей дошли до его скромной обители… Но…
Агахан должен высказать свое мнение о неумелой работе антисоветских организаций, о тех ошибках, которые совершались в течение многих лет.
— Вам надо было держаться за японцев… — горячо говорил Живой Бог. — Япония могла возглавить движение на Востоке. У них был опыт. Они еще в прошлом веке перестроили свою разведку по немецкому образцу. Великий разведчик Вильгельм Штибер по просьбе японцев сумел организовать одну из лучших в мире тайных служб.
— Мы пытались с ними связываться… — сказал Махмудбек.
— Вы не воспользовались их помощью в полной мере, — оборвал Агахан. — Здесь, в соседних странах, японцы создали общество «Черный океан». У него была одна цель — подрывная работа в Средней и Центральной Азии. В Шанхае «Колледж Тунь Веня» имел четыре тысячи студентов. Они пригласили Курбан-Али, знатока тюркских языков. Вот как тянулись японцы к мусульманам! В самой стране, в Японии, стал процветать ислам. Тридцать тысяч человек приняли эту веру…
Встречал Махмудбек этих людей. Приходилось с ними работать. Агахан, наверное, знал об этом. Он был недоволен, что руководители мусульманских организаций шарахаются от одних хозяев к другим. Да и среди этих руководителей идут вечные дрязги из-за власти.
— В Берлине ваши дела очень плохие. — Агахан прищурился, провел ладонью по красным, пухлым щекам. Зачем-то потер их. — Плохо в Берлине… — Он посмотрел на закрытую дверь, протянул руку к низенькому столику и безошибочно выбрал одну из бумаг.