После минутной возни Урала возле пулеметов, раздалась короткая очередь из нашего КПВТ, и два розовых трассера полетели в сторону кишлака. Мы с Хасаном аж подпрыгнули от неожиданности, Хасан нажал на тормоза и БТР остановился.
— Ой бля, я не хотел, — выкрикнул Урал.
Оказывается, когда он крутил башню, разглядывая кишлак в прицел, то случайно нажал в темноте на кнопку спуска. Проснулся Туркмен, и начал материться. Потом раздался топот по броне, и стук по люку.
— Откройте, еб… вашу мать! Быстрее же, а не то я вас всех поубиваю.
Это был голос ротного, он не предрекал ни чего хорошего. Хасана как ветром сдуло с водительского места, я протянул руку и открыл водительский люк. Ротный как пуля залетел в этот люк, только я глянул на него, как у меня полетели искры с глаз, и сильно заболела челюсть, я хотел чего-то возразить, но получил удар с другой стороны, у меня все поплыло перед глазами.
— Вы че, козлы, оху-ли вообще! Где этот таджик?! Гараев, сука!
Ротный схватил гранат, который мы собирались съесть с Хасаном, и запустил ею в отсек, потом ротный начал шарить руками, ища что-нибудь подходящее, и нащупав рожок от АКСа, он запустил им в Хасана.
— Где мы?! Где мы?! Ёб вашу мать! — кричал ротный.
— Я не знаю, — ответил я, закрывая руками лицо и отодвигаясь от ротного подальше.
— Гараев, падла. Ты куда нас завез?!
— Я ехал, как вы сказали, в сторону иранской границы, но колодца и развилки не было, — раздался голос Хасана с конца отсека.
Перепуганный, сонный Сапог не мог ничего понять, Туркмен был удивлен не меньше Сапога, да и Урал тоже не больно-то соображал, в чем здесь дело, он вообще перепугался, думая, что это из-за неосторожного выстрела, который он произвел. Хотя, конечно, ротный проснулся как раз из-за этого выстрела, но если б ротный не проснулся, то все могло бы быть намного хуже, хотя неизвестно, что нас еще ждет впереди.
— Сколько времени мы ехали?! — опять заорал ротный, глядя на меня.
— Час, наверно, — ответил я, потирая челюсть.
— Ёб вашу мать! Да мы уже полчаса, как по Ирану едем, — произнес приглушенно ротный.
Я заметил, как ротный весь напрягся от злости, это было видно даже в полумраке. Он прыгнул за руль, потом развернул БТР, высунулся из люка и крикнул Петрухе с Хохлом:
— Быстро за нами! Только быстро, на всех газах. Мы в Иране, в эфир не в коем случае не выходить, и ради бога — не стреляйте никуда, иначе нам точно пи-дец приснится.
Потом ротный залез обратно за руль, БТР наш рванул с места и, набирая скорость, помчался обратно к границе Афгана.
— Гараев, сука, я тебя убью. Я тебя урою, так и знай, Сусанин ты х-ев. Дай только выбраться от сюда. Я удивляюсь, как только вы в Тегеран не заперлись, пока я дрых. Господи, это же международный скандал! — произносил сквозь зубы ротный, руки его судорожно сжимали руль машины, движки ревели на пределе.