— Миссия выполнена, Гарри?
У меня даже уши загорелись. Я буркнул что-то невразумительное, передал ей сыр и подвинулся поближе к Отису. Он сидел рядом с Джоан, прямо напротив папы.
— Только капельку, Доминик, спасибо, — сказала Джоан папе, когда тот взял ее бокал.
Что-то на нее не похоже. Папа добавил немного вина и мне в воду.
Я, конечно, сказал папе спасибо, как воспитанный человек, хотя еще с прошлого года помнил, что ничего противнее этого вина и не придумаешь.
Я прямо-таки вгрызся в мой любимый черный хлеб, который Джоан принесла специально для меня. Впервые за все это время я вновь почувствовал прежний вкус еды.
Мама сидела на другом конце стола, куда не попадало солнце, прямо под мрачной картиной Пикассо, и водила вилкой по тарелке. Наверное, Джоан помогла ей одеться, но даже в этом красивом платье она была больше похожа на манекен из витрины или куклу какую-нибудь.
— Тебе сегодня лучше, малыш? — спросил Отис, как будто Джоан чем-то болела.
— Да, спасибо, малыш.
Она подцепила ножом огромный кусок «бри» и размазала его по хлебу. Отис многозначительно вскинул брови.
— Ну немножко-то можно, — прошептала Джоан.
Ничего себе немножко.
— Пап, а правда, что наш дедуля… — начал я.
— Что — дедуля?
Он наклонился к маме с бутылкой, она накрыла стакан рукой.
— Правда, что дедуля убивал людей?
— Гарри, перестань. Знаешь, Отис, никак не могу освоить этот прием.
— Так все-таки убивал он или нет?
— Надо бить не по мешку, а как бы сквозь мешок, — объяснил Отис. — Все дело в технике, Доминик. В технике и практике.
Папа взял копченую скумбрию, всю рыбину целиком, и соорудил сандвич величиной со ступеньку. Вы не думайте, он не пожадничал. Просто тот огромный червяк, который сидит у него в животе, все жрет и жрет.
— Пап, так да или нет?
— Что — да, Гарри? — спросил папа с набитым ртом.
— Дедушка убивал людей?
— Гарри, прекрати.
Отис снова посмотрел на Джоан. Они всегда разговаривают взглядами. Мама перехватила этот взгляд, уставилась в тарелку, казалось, она в ней сейчас дырку прожжет.
— Но, пап, мне нужно знать. — Мне и правда нужно. Может, это тоже знак.
— Гарри, я не спрашивал. Он воевал на войне, а на войне, случается, убивают.
Джоан улыбнулась и протянула Отису свой сандвич.
— Значит, убивать людей не всегда плохо, да, пап?
— Гарри, прекрати, потом поговорим.
Джоан все пила и пила воду. Почти весь кувшин уже выпила.
— Но ведь если дедушка убивал плохих людей, чтобы спасти хороших, он правильно поступал?
Папа с силой провел по лицу ладонью.
— Иногда это наименьшее зло. Дедушка был смелым и очень хорошим человеком. Он никогда в жизни не делал ничего плохого или жестокого.