Сунув магазин на место, он поставил винтовку на предохранитель. Со своей «береттой» поступил так же. Все это заняло считаные секунды, а спасти могло целую жизнь: за время передергивания затвора человек, возможно, передумает стрелять. Или ему помешают. Даже если удастся выиграть всего пару мгновений — все равно хорошо. Хотя особо надеяться на это не стоило.
Вздохнув, он открыл дверь в грузопассажирский салон. С делано-равнодушным видом оценил обстановку: ничего особенно не изменилось. Вот только сержант уже не дремал, а стоял напротив пожилого араба, сверля его ненавидящими глазами. Тот отвечал ему взаимностью с не меньшим энтузиазмом. Казалось, окажись в руках у негра автомат, который почему-то мирно стоял у сиденья, арабу пришлось бы прощаться с этим светом. Шагнув за переборку, Джейкоб затворил за собой дверь и насмешливо протянул:
— Он что, обозвал тебя маменькиным сынком?
Сержант резко обернулся на его голос. В тот же самый миг араб молниеносным движением выпрямил ногу. Сверкнули слетевшие с щиколоток цепи. Удар в пах согнул негра пополам. Скрючившись, тот мешком рухнул на пол. Нимало не удивившись такому обороту событий, Джейкоб в один прыжок оказался рядом с освободившимся пленником, занося автомат для удара прикладом. Но завершить начатое движение не успел. Оттолкнувшись двумя ногами от пола, на него с гортанным рычанием кинулся сам Черный Тигр. Схватив правой рукой за ствол отведенной для удара автоматической винтовки, средними суставами согнутых пальцев левой руки он нанес точный удар в гортань морскому пехотинцу. Тот замер, словно налетев с размаху на невидимую стену. Глаза американца расширились от удивления и боли, а потом разом погасли. Сознание покинуло его. Из горла вместо дыхания послышались булькающие хрипы.
Притянув к себе «М-16», Мохаммед подсечкой свалил его на пол.
Второй пленник в это время уже выхватывал пистолет из кобуры сержанта, свернувшегося на полу от боли. Главарь привычным движением развернул обмякшего американца лицом вниз и заломил ему руки за спину. Подобрав бывшие свои наручники, лежащие неподалеку, он сковал морпеха и пристегнул к ближайшему креслу. Сдернул с его пояса ремень вместе с кобурой, ножом и фляжкой, удовлетворенно извлек из кобуры «беретту» и бросил ближайшему арабу на колени автоматическую винтовку. После чего последовал отрывистый приказ на арабском: связать охранников, освободить остальных и ждать его команды. Подобравшись к двери, он многозначительным жестом заставил умолкнуть восторженно загудевших было попутчиков и аккуратно отворил ее.