Жаров двинулся к позициям второго отделения. Его шаги отчетливо слышала Губочкина, вскочившая с пола и прильнувшая к двери блиндажа. Шаги удалялись.
Пройдя блиндаж, Жаров почувствовал вибрацию специальной связи. Ответил:
— Говори, Мансур.
— Сигнал подан, сигнал принят. Караван начал сближение с утесом.
— Понял, отбой.
Отключив связь, он вышел на первую позицию наблюдателя второго отделения, контролировавшего Катаванское ущелье, но имевшего в поле зрения и утес, и вход из Катавана в Шани. Солдат ночной смены, как и предписывалось инструкцией, через прибор ночного видения добросовестно осматривал зону своей ответственности. Начальник поста узнал его и окликнул:
— Рядовой Сопко!
Боец резко повернулся на голос:
— Я, товарищ старший лейтенант!
Жаров повысил голос:
— Спишь в оглоблях, Сопко?
Солдат ответил:
— Никак нет!
— Что, никак нет? Я за тобой уже минут пять наблюдаю. Уткнулся оптикой в бруствер и кемаришь стоя, как осел привязанный! В чем дело?
Рядовой попытался оправдаться. Незаслуженная обида захлестнула его:
— Да что вы говорите, товарищ старший лейтенант! Я…
— Молчать! А ну быстро сюда второго наблюдателя. Бегом, марш!
— Есть!
Сопко рванулся из ячейки, оставив на бруствере автомат. Жаров взглянул на часы: 2–50. Так, пять минут он выиграл, хорошо.
Опустил руку в карман брюк, нажал клавишу вызова Мансура. Тот принял сигнал, подтвердив его коротким ответным вызовом. Данные манипуляции со средствами связи означали, что сержант может подать знак человеку Мулата на начало марша! Что Мансуров и сделал.
Солдаты сектора наблюдения за Катаваном появились через три минуты.
Начальник поста обрушился на них:
— Почему так долго? Ведь вас разделяют каких-то двадцать метров. Или ты, Глушин, тоже спал?
И второй часовой ответил обиженно:
— Никак нет, товарищ старший лейтенант!
Офицер продолжал наезд на подчиненных:
— Что вы, как попугаи, одно и то же заладили? Расслабились, мать вашу? Привыкли к тому, что вас ночью никто не проверяет?
И понес полнейшую чушь о важности объекта, той задачи, которую выполняет взвод. Жаров говорил долго, смакуя одну и ту же тему. Так он «вправлял мозги» подчиненным в течение десяти минут, пока не почувствовал в кармане вибрацию очередного вызова специальной станции, который означал, что караван благополучно втянулся в Шунинское ущелье, выйдя из зоны видимости наблюдателей второго отделения. Только после этого Жаров убавил пыл, закончив длинный монолог словами:
— Учтите, мальчики, не дай бог еще раз застану вас спящими на позициях. Все отделение выведу в траншею, и пусть тогда с вами разбираются ваши же друзья. Не думаю, что они будут в восторге от бессонной ночи из-за двух полудурков. А сейчас привели себя в порядок, надели на черепа защитные шлемы и в ячейки! Смотреть во все глаза! Здесь вам не гарнизон и не игрушки, здесь война кругом! Вопросы?