Коллектив у нас сложился дружный, особенно когда мы с шестого класса, стали учиться в специализированной школе. Играл я в поле, много забивал, но не думаю, что производил сильное впечатление. Футбольной фигурой не вышел – невысокого роста, широковатый, как бы квадратный. Для борьбы данные были хоть куда, меня туда звали еще года два после ухода. Пробовал еще баскетбол, волейбол – и сейчас неплохо играю. В теннисе силен, правда, только в паре – у сетки просто непробиваем. В настольный теннис обыгрывал партнеров по «Локомотиву», причем обеими руками.
– Овчинников сразу обратил на себя внимание – на фоне остальных крепенький, сильный для своего возраста паренек. Его сразу выделил и самый опытный в нашей школе – капитан «Динамо» 40–х годов Леонид Соловьев, посоветовал: «Надо мальчишку впереди попробовать, чувствуется, силенки для борьбы с защитниками есть». И Сережа начал в нападении, но во время занятий его словно тянуло в ворота – встанет и отбивает мячи ногами, головой. Как он переквалифицировался во вратаря, сейчас уже не вспомню, но к этому все шло.
Владимир Кесарев, заслуженный мастер спорта, защитник «Динамо» и сборной СССР 50–60–х годов, тренер СДЮШОР «Динамо».
Как – то в нашей динамовской команде заболел вратарь. Тренер, а им недолго был Александр Клоков, спросил: «Кто хочет встать в ворота?» Я и вызвался: «Давайте попробую». Мне лет, наверное, уже восемь было. Встал, отыграл, и Клоков подвел черту: «Все, больше никого не надо. В воротах ты будешь играть».
Мне понравилось, тем более что отец в русском хоккее тоже вратарем был. Задатки какие – то, значит, и у меня просматривались. Поскольку я родился после августа 1970 года, то чаще всего тренировался со старшими. А год разницы в таком возрасте чувствуется острее. Приходилось играть и за 1971 год, там, как старший, я был «в авторитете», даже позволял себе кричать на поле, «душить» партнеров. Тогда – то с подачи одного из товарищей по команде ко мне и приклеилось прозвище «Босс».
Не скажу, что стоял всегда хорошо: никогда плохо, но чаще средне. И посильнее ребята были – Ведерников, Епифанов. С Андрюхой Епифановым, который был на год старше, лет семь мы проходили юношеский отрезок вместе, чередовались: один сезон – играл он, потом полсезона я. Не было такого, чтобы кто – то из нас был всегда первым. Андрей не стал профессионалом, хотя своей игрой много обещал, и, если бы выбрал футбол, думаю, не затерялся. Но встречаются люди, которые отдают предпочтение учебе перед спортом. В последний, выпускной школьный год Епифанова из – за этого никуда не брали, а у меня перед ним было полгода в запасе – родился после августа 1970 года – мог еще за 1971 год играть, то есть был более перспективен в возрастном смысле. За 1971 год мне было легче, всегда играл хорошо, считалось даже, что если я в воротах, победа обеспечена. Постепенно и в своей команде я стал уважаемым игроком не только по причине солидных габаритов, но прежде всего из – за преданности футболу. Ребята видели, как неистово я тренировался, порой даже ночевал в динамовском манеже. И еще я рано усвоил истину: чтобы завоевать уважение людей, надо быть честным, порядочным по отношению к окружающим. И никогда никому не делать подлостей. От старших ребят, случалось, за что – то и получал, хотя психологически сломать меня уже тогда было тяжело. Сам не любил решать какие – то вопросы силовыми методами, хотя мог вполне. Но родители учили меня доказывать свою правоту прежде всего словом, убеждением. И только если задевалось мое человеческое достоинство, без раздумий пускал в ход кулаки.