— Сейчас съешь это, а завтра я принесу яйца.
Когда он ухватил хрустящий кусочек цыпленка рукой, Мей-лин аккуратно взяла его пальцы и вложила в них палочки. Какое-то мгновение он смотрел на ее руку, потом поднял глаза, и между ними возникла странная связь.
— Я не умею ими пользоваться, — негромко произнес американец. — Может быть, ты сможешь дать мне нож и вилку?
— Вилка и нож будут завтра, — ответила Мей-лин, глядя на их сплетенные руки — ее маленькую и бледную и его большую и загорелую. — И черный кофе, — добавила она со смущенной улыбкой.
А незнакомец больше не улыбался. Оперевшись на подушки, закрытый до пояса простыней, с обнаженной грудью, он молча изучал молодую китаянку, сидящую на краю его постели.
— Ты спасла мне жизнь, — наконец сказал он. — Почему?
— Мне следовало оставить тебя умирать?
Он перевел взгляд на шкатулку с медикаментами — чёрный лаковый ларец с красно-золотыми драконами. Множество ящичков и отделений хранили мешочки с травами, склянки с жидкостями, пакетики, перевязанные нитками.
— Ты медсестра?
— Мой отец научил меня древнему искусству врачевания, — скромно ответила девушка.
— Это искусство заслуживает всяческого уважения, — заметил ее пациент с усталой улыбкой. — Последнее, что я помню, — как лежу на земле, а бандиты избивают меня, и я знаю, что сейчас умру.
Мей-лин очень серьезно смотрела на него. Когда он захотел взять ее за руку, она не убрала ее.
— Ты так красива… — проговорил американец.
На следующий день Мей-лин и ее служанка принесли бекон и яйца, приготовленные так, как ей объяснил шеф-повар в ресторане гостиницы «Раффлз». Чужеземец был так рад привычному завтраку, что съел все — яичницу, ломтики бекона, резаную коричневую картошку и тост с маслом, — не произнеся ни слова. Когда Мей-лин увидела пустые тарелки, она улыбнулась. Слова были не нужны.
— Сколько времени я провел здесь? — спросил американец, когда Мей-лин помогла ему побриться.
— Три недели.
Он тяжело вздохнул.
— Мне бы очень хотелось рассказать тебе, кто я такой и что делаю в Сингапуре. Но я ничего не помню…
Впрочем, кое-что он все-таки знал. Например, американец был уверен, что живет в городе Сан-Франциско: он помнил названия некоторых улиц и рассказывал Мей-лин о трамваях, продавщицах цветов и о любимом ресторане на Пауэлл-стрит. Но о себе самом — кто он такой, кто составляет его семью, чем он зарабатывает на жизнь — американец так ничего и не вспомнил.
— Память начинает возвращаться ко мне в снах, — пояснил он. — Но, когда я просыпаюсь, сны забываются.
Мей-лин понимала значение сновидений: ведь именно сон привел ее к нему.