Браухич не смог исполнить желания Гитлера и его рекомендации, чтобы он, как новый главнокомандующий вооруженными силами, окружил себя только теми лейтенантами, которым он доверяет, как, например, сделал Дёниц в 1943 г. Но только в одном случае Гитлер настоял на назначении другого начальника Генерального штаба сухопутных сил; и даже тогда, чему я сам был свидетелем, Браухич долго спорил с ним, чтобы ему позволили оставить Бека на этой должности по крайней мере до осени 1938 г., чтобы ознакомить его с его служебными повседневными обязанностями как главнокомандующего сухопутными силами.
Сегодня я сам убежден, что это была первая большая ошибка Браухича; второй ошибкой была неспособность выбирать в качестве своих лейтенантов тех, на кого он мог бы полностью положиться. Результатом было то, что перестановки, проводимые по приказам Гитлера одновременно с назначением Браухича 4 февраля 1938 г., фактически были предрешены на собраниях с Гитлером до моего присутствия, эти перестановки впервые подорвали доверие [Гитлера] к новому главнокомандующему и ко мне.
В качестве нового начальника кадрового управления на смену Шведлеру Браухич – вероятно, по моему совету – выбрал моего брата, которого он очень хорошо знал. Все это было только полумерами и принесло больше вреда, чем пользы; новые назначения вызвали незамедлительную критику большего числа генералов. Никто лучше Браухича или меня не знал, как тяжела была унаследованная им ноша: Фрич пользовался безграничным уважением и восхищением, и его бессовестная травля вызвала волну необоснованной горечи. Бек и командующие генералы изводили Браухича и днем и ночью, постоянно требуя, чтобы он выступил за немедленную реабилитацию и восстановление своего предшественника, настоял на его повышении Гитлером до фельдмаршала и тому подобное. В то время положение было таким, что со всей прямотой Браухичу давали понять, что их доверие к нему обусловлено его настойчивостью в осуществлении этих требований.
Судебный процесс над Фричем завершился, как все и ожидали, его оправданием. Следует поблагодарить персонально Геринга за искусный прием, при помощи которого он заставил, путем жесткого перекрестного допроса единственного свидетеля обвинения, который ранее поклялся, что он вступил в гомосексуальный mésalliance [неравный брак] с обвиняемым и будто бы опознал его впоследствии в рейхсканцелярии, признаться, что он даже не знал генерал-полковника фон Фрича и что все случившееся было простой путаницей в именах: его истинный партнер был отставной кавалерийский капитан фон