– А кто в Питер-то звал?
– Так подружка у этой Савицкой, тоже актерка. Приезжали недавно, с год назад, что ли. Вот они и сманивали.
– Почему «они»?
– Так питерская же не одна приезжала-то, с мужиком. Мужик, правда, вроде как из Москвы. Да не помню я! Это ж соседка не со мной лясы-то точит, а с бабой моей. – Они въехали в город и покатили по главной улице. – А тебе что, интересно?
– Конечно.
– Ты, парень, не влюбился часом? – бросил хитрый взгляд старший Иваныч на младшего. Тот неожиданно покраснел, с любопытством уставился на пробегающие мимо деревья.
– У нее, наверное, кто-то есть. Такая женщина одна не бывает.
Таксист посмотрел на понурого земляка, сдуру вдруг дернувшего в столицу, и в его глазах промелькнула жалость.
– Слушай, а поехали к нам? Я тебя с бабой Аней сведу. Эта все-е-е про твою артистку выдаст. И чем больше станешь допытывать, тем она счастливее будет. Парень ты обходительный, видный, нашей бабке приглянешься. А то ко мне заглянем, посмотришь, как сейчас в Майске живут, не хуже, чем в твоей Москве. Жена вчера борщ сварила, не борщец – сказка! Она у меня на эти дела мастерица. Такого в ресторанах не поешь. Знаю я, как холостяки кормятся, сам таким был. Ну что, поедем? Или, может, у тебя еще какие дела? Москвичи – народ деловой, вам и душу-то небось некогда отвести.
– Скорее, не с кем, – нехотя признался московский Иваныч, сдунул невидимую пылинку с замшевого рукава и, помявшись, спросил:
– А удобно? Я ж для вас чужой. – Было видно, что ему очень хочется принять неожиданное приглашение, но врожденная скромность, еще не убитая беспутной столицей, мешает сразу за него ухватиться.
– Это ты, парень, в Москве чужой, а у нас человек человеку – друг, товарищ и брат, ясно? По каким меркам жили до этой долбаной перестройки, по таким и будем жить, пока не помрем. На том и держимся, понял?
– Спасибо, Сергей Иванович. Только притормозите у какого-нибудь супермаркета, с пустыми руками я точно никуда не пойду.
– Эх, Василий Иваныч, подпортила тебя все ж таки твоя Москва! Какой супермаркет? Сейчас в нормальный магазинчик заскочим, у них там выпечка всегда свежая и беленькая не рыгаловка, болеть не будешь. А наша бабка на сладкое падка, – подмигнул знающий абориген. – Заодно и я отоварюсь.
...Поздним вечером из подъезда двухэтажного кирпичного дома вывалились двое. Пожилой держался на ногах увереннее молодого, но чрезмерное умиление в его голосе, любовное похлопывание по приятельскому плечу и заплетающийся язык доказывали, что под градусом – оба.
– Иваныч, я б тебя довез, честно! Но принцип у меня такой: под мухой за руль ни-ни, сечешь?