Гай заулыбался, кивнул и спросил:
— Слушай, Валерка, а эта твоя лартария великолепная для нас съедобная? Наши люди не отравятся её плодами?
— Будь спок, Гай, — ответил я, — что мы, земляне, что алвари, что тернирийцы, что вы, нейдийцы, слеплены практически из одного теста и хотя если ты вдуешь какой-то алварийке, ребёнка ей не сделаешь, как и тернирийке. Зато рейстийка от тебя залетит запросто, как от меня тернерийка. Но не смотря на это, практически все известные мне народы могут спокойно трескать плоды лартарии.
Президент Нейдии оживлённо спросил:
— Как нужно выращивать это растение, Валерка?
Вспомнив, что сказал мне Шапкин, я громко расхохотался, махнул рукой и высказался таким образом по поводу лартарии:
— Гай, хотя лартарию и зовут великолепной, выращивать её не надо, она сама вырастет. Это же такой сорняк, который моментально забьёт все остальные растения. Всех деталей я не знаю, но похоже на то, что она растёт на любых почвах и ничего не боится. Да, вот ещё что, если вы начнёте выращивать лартарию, то уже через каких-то тридцать, сорок лет на том же месте сможете выращивать алварию. Старик, но все подробности ты узнаешь от своих учёных. Извини, но я не Мичурин, чтобы ещё и в растениях разбираться. Гай, я простой торгаш, челнок, и моё дело мотаться с «мечтой оккупанта» по всем мирам, чтобы предлагать людям всё самое лучшее.
Президент Нейдии сразу понял, что именно я называю «мечтой оккупанта», весело расхохотался и воскликнул:
— Это точно, Валерка! С твоими КОПСами только на грабёж отправляться, но в одном я с тобой полностью согласен. От одного хорошего торгаша пользы больше, чем от тысячи учёных. Ладно, старик, замётано, как только доберёмся до столицы, я сразу же откомандирую с тобой любую половину яйцеголовых, работающих на меня. Как требовать себе увеличения окладов, они все великие мастера, а как найти выход из сложной ситуации, так сразу такую говорильню разводят, что мне их всех расстрелять хочется. Хотя они и учёные со всякими там научными степенями, дураки всё же редкостные.
От таких слов личико Сантии приобрело зеленоватый оттенок, а глаза так и вспыхнули от гнева, но девушка сдержалась. Она вообще отличалась на редкость высокой дисциплинированностью и хорошей выдержкой и я, чтобы позлить её лишний раз, с ухмылкой сказал:
— Это ты точно подметил, Гай. Порой толку с них, как с козла молока и всё потому, что кроме своей науки они больше ничем не интересуются. Вечно им приходится угождать.
Вот так, легко и непринуждённо, я вместо того, чтобы стать в глазах Сантии героем её романа, всего за какую-то неделю превратился чуть ли не в форменное чудовище и выродка, но в тот момент я об этом даже не думал. Мы долетели до столицы, где Гай отправился вместе с майором Ройбер в свой президентский дворец, после чего я полетел на одну космоверфь, где строились самые роскошные флайеры-дворцы, способные летать даже в ближнем космосе. Там у меня состоялся весьма непростой разговор с её президентом. Тот хотел продать мне пять своих леталок только за наличный расчёт, за нейдианские райланды, которых у меня не было. На слово он мне верить не захотел и тогда я, пристально посмотрев в глаза Тейраду Малвиару, задумчивым таким голосом сказал: