Сказала это и пошла туда, где подле сруба сторожевой порубежной башни ее дожидался Претич. Свенельд про себя отметил, что этот парень вьется вкруг его жены, но посадника это не задевало. Только немного удивляло, как прикипел черниговец к его боярыне. Причаровала, что ли? Может, и причаровала. Ведь Малфрида понимает, что со Свенельдом у них все окончилось, а ей, как любой бабе, свой мужик нужен. Так думалось Свенельду. И думалось вполне спокойно. Да и Претич ему нравился, не ругаться же с ним из-за какой-то брюхатой чародейки. А вот с кем бы Свенельд поговорил иначе, это с неким волхвом Малкиней. Некогда этот Малкиня вернул ему Малфутку, сам просил увезти подалее от древлян[77]. Хитрый сукин сын! Обрюхатил бабу и посаднику подсунул. Ничего, Свенельд еще поквитается с ним. Уверен был, что этот волхв-советник князя Мала когда-нибудь попадется ему. Ибо если Свенельд и стал сторониться чародейки-жены, это вовсе не означало, что он простил обиду хитрому Малкине. Ведь если бы не Малкиня, если бы не дитя, какое носила Малфутка, Свенельд мог бы спасти ее от ведьминой судьбы. А теперь… Свенельд не знал, что делать, когда слышал в стороне развеселые смешки Малфриды и Претича. Для всех ведь она его жена, боярыня из Дорогожичей, она должна честь его рода блюсти, пока он не объявил ее свободной. Но как тут расстаться с ней, когда нужна она им с Ольгой?
А Малфрида уже и думать забыла о муже. Болтала с Претичем, выслушивала, как он рад, что к древлянам его взяли. Претич-то прославился своим умением со степняками сражаться, но ему любопытно и с лесным племенем повоевать. Этот молодой, рано выбившийся в воеводы парень явно нашел свое призвание в войне, он был отважен, ловок, он ощущал оживление и раж, если встречал опасность и мог проявить свою удаль. Жестокость войны его как будто не касалась.
— Я только одного не люблю — в тереме среди крынок с квасом да поучающих стариков прозябать. Вот тут уж скука меня берет, сонным становлюсь, толстею, тупею. А позови кто в дорогу, только свистни — жизнь сразу меняется. И несут меня крылья, словно соколом враз становлюсь. Но ты ведь поймешь меня, ты ведь побратим мой воинский, не забыла, чай? Я-то не забыл. Потому и радостно мне, что вместе едем.
Малфрида слушала его с улыбкой. Этот веселый парень со смелым взором и россыпью веснушек на молодом лице видел в войне только радость, не замечая ее страданий, война была его ремеслом. Вот он и старался стать в ратном деле мастером-умельцем, и получалось у него это, действительно получалось, раз в таких юных летах смог над людьми подняться. Ну да Малфрида его руку некогда видела, поняла, что путь его будет долог и прям, не свернет с него Претич. И милый он такой… такого и приголубить хочется. Но нельзя ей любиться до поры до времени, если хочет ведьмой оставаться. Она и так… почти не чародейка. Брюхатая баба… Причем сама не ведает, от кого это нежеланное дитя. Ну а то, что вспоминалось… Лучше бы и не вспоминать вовсе!