Боль была такая, что Ленка даже не смогла вскрикнуть, а просто стояла на месте и ловила ртом воздух. Если ли бы не эффект внезапности, Ленка бы, наверное, стерпев боль, вежливо поблагодарила этого дряхлого эротомана за внимание, оказанное ей столь оригинальным способом, но ее правая рука, в которой была зажата сумка, не дожидаясь команды сверху, сработала автоматически. Хорошо еще, что в сумке лежали только косметичка, кошелек и пара открыток, что, собственно, и спасло дедулю от обширного сотрясения мозга.
Но надо отдать ему должное: любой на его месте стал бы защищаться, а этот встал как вкопанный и, брызгая слюной, тихим, только Ленке слышным шепотом без конца повторял: «Сука-сука-сука-сука-сука-сука-сука!»
Ленка представила, как это все смотрелось со стороны.
Идет симпатичный дедушка, никого не трогает, а тут ни с того ни с сего на него набрасывается какая-то сумасшедшая баба и начинает его, ни в чем не повинного, метелить. Удивительно, почему окружающие Ленку в милицию не уволокли? Бездушные, бессердечные люди!
Окончательно разочаровавшись в библиофилах, Ленка вышла на улицу. День клонился к вечеру. В воздухе носился запах ванили и жареного мяса. Всюду торговали выпечкой и шашлыками. Она села в маленьком открытом кафе, снова взяла пива, сигареты и, не удержавшись, заказала сто, нет, сто пятьдесят граммов шашлыка.
Напротив расположилась колоритная парочка.
Он – ярко выраженный свободный художник, она – его женщина. Художник был развязен и весел. Женщина, наоборот, нервничала и все время дергала его за рукав. Оба были в явном подпитии.
Ленка пересела так, чтобы их не видеть, и закурила в ожидании заказа. Но почему-то мысли об этих двоих ее не оставили. Кто они такие, кем приходятся друг другу, чем так привлекли ее внимание? И Ленка, не оглядываясь, стала воспроизводить в памяти их светлые образы.
Ей глубоко за сорок, а может, и того больше. Худая, усталая, с вытянутым, каким-то лошадиным лицом. Запястья в серебряных браслетах, пальцы все в кольцах, в ушах объемные, напоминающие подковы серьги. И вся эта сбруя гремит при каждом ее движении и поблескивает.
Спутник женщины был явно моложе, лет тридцать с небольшим. Длинные волосы, драные джинсы. Богема или закос под нее. Тоска зеленая. Ничего примечательного.
Услышав за спиной смех, Ленка невольно обернулась и сразу наткнулась на взгляд художника.
Глаза у него были прищуренные и наглые. А губы чувственные. И зубы неожиданно белые. Два острых клыка по бокам. Как вцепится в шею, как укусит и отсосет всю кровушку без остатка, испугалась Ленка. У-у-у, вампир несчастный.