Отличные коленки и серая юбка, открывающая большую часть бедер. Аккуратная блузка и жакет из того же материала, что и юбка. Общее впечатление складывалось благоприятное: женщина подтянутая, стройная и, очевидно, здоровая. Под деловым костюмом скрывался прекрасных пропорций бюст, а сзади на шее виднелся узел светлых волос. Она выглядела так, словно только что вышла с заседания совета директоров в Сити, и это могло означать, что передо мной адвокат. Я не люблю адвокатов, как бы сексуально они ни выглядели, поэтому задвинул свое предположение в дальний уголок мозга и продолжал любоваться ее внешностью.
Может, я умер и она член Небесного приветственного комитета? Вряд ли, поскольку мои идеи должны привести меня прямиком в ад. Кроме того, я совершенно уверен, что в раю нет адвокатов. Я решился показать, что пришел в сознание, и собрал все оставшееся обаяние.
— Привет, — улыбнулся я незнакомке.
Она повернулась ко мне лицом. Полные алые губы разошлись в слабой улыбке, и взгляд холодных голубых глаз остановился на моем лице.
— Добрый день, майор Уайт.
Вот черт.
Мои медицинские записи прочитала Пенелопа Марш, в прошлом служащая корпуса войсковой разведки, а теперь агент службы безопасности ее величества (МИ-5 для нас, простых смертных).
— Или я должна обращаться к вам «капитан Харрис»? — продолжала она. — Во всяком случае, здесь указано именно это. Не думаю, чтобы у вас при себе оказалось удостоверение личности, правильно?
— Мне его все равно некуда было бы положить, мисс Марш. — Я улыбнулся и развел руками. — Наверное, оно осталось в форме.
— Гм.
Она выглядела не слишком довольной. Если у нее и были какие-то добрые намерения, на меня они точно не распространялись. Будь вам известны наши истории, это не было бы для вас неожиданностью. Как можно было догадаться по фальшивому званию, она считала, что я служу в армии, в 14-м отряде разведки, маленьком и тихом подразделении разведывательного корпуса, которое тайно разбирается с неприятностями, способными наделать много шума. Она уволилась, будучи в звании лейтенанта, но согласно безупречной логике гражданской службы было решено, что для общения с людьми, проводившими в полном дерьме целые недели, вполне достаточно обычного служащего-связиста. Поэтому она смотрела на меня свысока, а я пытался смотреть так же на нее — бедная девочка, она даже не знала моего конспиративного имени, не говоря уж о том, чем я занимался. Она была для меня небольшой помехой, хотя и весьма привлекательной. Если бы это было возможно, я бы прогнал ее простой оплеухой, но, поскольку я официально числился оперативником антитеррористической службы (армейской, конечно), надо было создать хотя бы какую-то видимость сотрудничества. Хотя бы сотрудничества против своей воли.