– Привет, Альбина! – поздоровался парень. – Очень рад.
– Я тоже рада, – ответила Бина и пожала протянутую ей руку.
Они вошли, и девушка начала с любопытством озираться по сторонам. Квартира как квартира. Обычная трешка в панельной пятиэтажке. Однако Кирилл знал, чем потрясти воображение неподготовленного человека. Он прямиком направился в свою комнату. Гости – за ним.
То, что увидела Бина, можно было охарактеризовать тремя словами: тщательно организованная свалка. И в довершение общего бедлама – на валяющемся на полу покрывале лежал пес. Фантастическая и одновременно обаятельнейшая помесь. Конструкция от таксы, от нее же гладкие длинные темно-коричневые уши и хвост стручком. Явно терьеристые бакенбарды и пробивающиеся сквозь рыжую шерсть пушистые завитки платинового оттенка, видимо доставшиеся от прабабки болонки. Из-за того, что сквозь эти завитки четко проглядывало плотное собачье тельце, один из приятелей Кирилла как-то назвал пса прозрачным. Плюс два идеально круглых темных глаза и легкая мечтательная полуулыбка на морде.
Вера Александровна нашла его год назад на газоне в страшный ливень. Промокший до костей песик дрожал, свернувшись клубочком. Пройти мимо него мог только очень жестокосердный человек. К тому же она решила, что общение с животным благотворно подействует на младшего сына. Заставит его заботиться о несчастном создании, посеет в душе ростки чего-то доброго и светлого.
Собачку решили назвать Персиком.
– Если бы не этот светлый пух, он был бы вылитый Нектарин. А так, конечно, Персик, – заметил Павел Николаевич.
Как ни странно, но Кирилл с Персиком быстро сошлись. Выражаясь современным языком, закорешились и стали не разлей вода. Только Киря упорно звал его не Персиком, а Перчиком, а чаще и вовсе Перцем. Песик не возражал и по любому поводу лез лобызаться с хозяином.
Сейчас он радостно завилял хвостом и выбрался из гнезда в покрывале.
– Боже, что это? – воскликнула Бина.
На шее Персика красовалась такая же, как у Кирилла, бандана, только бордового цвета, а от макушки и до хвоста шел «ирокез», сооруженный явно при помощи пенки и лака для волос.
– Клево, правда? – радостно заулыбался Киря. – И ему идет. Ко мне, Перец, я тебе причесон поправлю.
Персик с готовностью вспрыгнул Кириллу на колени и счастливо замер. Хозяин мог делать с ним все, что угодно. Но Персик был ценим не только за преданность и ласку. Любая девчонка, увидев забавного песика, тут же расплывалась в улыбке, и Кире оставалось только решать, снисходить до знакомства с ней или нет.
– Перец – клевый пацан. Ни одна чика перед ним не устоит! – не раз хвастался он.