Лишь бы жив был — я его обязательно на ноги поставлю.
На крыло…
Наверное, эта конная тварь удивлена. У пешего шансов нет, а выручать меня никто не спешит. Но со стороны я, наверное, кажусь самым спокойным человеком на этом берегу. Ни страха, ни суеты — нет у меня на это времени, нет, ведь надо друга пернатого выручать. В этом чужом мире он — вся моя семья: зеленый комок из перьев, наглости, алкоголизма и преданности.
Прав я был в своих подозрениях — Зеленый вовсе не попугай. Орел он. Только мелкий.
Нож вернулся за голенище, вместо него вытаскиваю болт.
Последний…
Рыцарь размахивается топором на длинной рукояти — отводит его в сторону. Будто косой работать собрался… меня скосить…
Помолиться не успеваю — нет времени. Даже прижать приклад к плечу уже не успеваю — вскидываю оружие будто пистолет. Толчок в руку, болт с отрывистым лязгом проламывает пластину забрала, оставив снаружи лишь кончик оперения. Всадник не успел ударить — только что выпрямлялся натянутой струной, был напряжен и вдруг расслабился, превратился в кисельную фигуру. Безвольные руки разлетаются в стороны — топор кувырком летит на землю. Сейчас и сам туда же отправится — это все.
Увидеть окончание я не успел — страшный, непереносимо болезненный удар в спину швырнул меня на траву. На остатках адреналинового запаса ухитрился вскочить, развернуться, одновременно выхватывая меч. Так и есть — недобитый коротышка стоит в двух шагах, опуская свой двуручный кладенец для нового сокрушительного удара.
Мечи скрестились с такой силой, что едва удержал рукоять. Все же выдержал — отбил. В спине дыра — похоже, серьезная, — с ногой тоже нелады — подворачивается. Не выдержать мне долгого боя — кровью раньше изойду при любом раскладе. Шаг вперед, стремительный выпад — в отчаянной попытке пытаюсь вбить лезвие в щель забрала. Ставлю все на один удар.
Не получилось…
Тварь просто подставляет под меч бронированный лоб, чуть присев, жестко чиркает мне по груди и почти тут же, без замаха вбивает под дых латный кулак сломанной правой руки.
Я и в лучшие дни боксерской юности бил слабее… причем несломанной…
Растягиваюсь плашмя, несмотря на нестерпимую боль, неуклюже бью с земли, не сразу поняв, что нечем — потерял меч при падении.
Все, Дан, для тебя бой окончен…
Опять удар в грудь — тяжелый боевой сапог придавил к земле, чуть выше упирается острие меча. Черный шлем наклоняется, за щелью забрала угадываются ненавистные змеиные глазки.
— Кто вы?! Отвечай!
Голос спокойно-равнодушный, тоскливый, как у Йены был… без эмоций. Тварь разговаривает — ей что-то надо от меня узнать, причем срочно: даже от боя отвлеклась. Обойдется… некогда мне с ней разговаривать — мне Зеленого выручать надо.