После жареной дичи и двух стаканов шампанского, причем они чокались, глядя близко друг другу в глаза, она — лукаво и нежно, он — вопросительно и отчасти боязливо, они наконец прервали молчание.
— Что вы скажете? — спросила она выразительно, будто ожидая чего-то особенного.
— Ах, какая икра! Я еще опомниться не могу!
— Вижу… вижу! — сказала она лукаво. — Снимите маску, полноте притворяться…
— Ах! — вздохнул он, отпивая из стакана.
— Enfin la glace est rompue?[153] На чьей стороне победа? Кто предвидел, кто предсказывал? A votre santé![154]
— A la votre![155]
Они чокнулись.
— Помните… тот вечер, когда «природа, говорили вы, празднует любовь…»
— Помню! — шепнул он мрачно, — он решил всё!..
— Да, не правда ли? я знала! Могла ли удержать в своих слабых сетях бедная девочка… une nullité, cette pauvre petite fille, qui n’a que sa figure?..[156] Ни опытности, ни блеска, дикая!..
— Нет, не могла! Я вырвался…
— И нашли то… что давно искали: признайтесь!
Он медлил.
— Buvez — et du courage![157]
Она придвинула ему стакан. Он допил его, она сейчас наполнила его опять.
— Признайтесь…
— Признаюсь.
— Что тогда случилось там… в роще?.. Вы были так взволнованы. Скажите… удар?..
— Да, удар и… разочарование.
— Могло ли быть иначе: вы — и она, деревенская девочка!
Она гордо оправилась, взглянула на себя в зеркало и выправила кружево на рукавах.
— Что же там было? — спросила она, стараясь придать небрежность тону.
— Это не моя тайна! — сказал он, будто опомнившись.
— Oh, je respecte les secrets de famille…[158] Пейте же!
Она придвинула стакан. Он отпил глотка два.
— Ах! — вздохнул он на всю комнату. — Нельзя ли отворить форточку?.. Мне тяжело, больно!
— Oh, je vous comprends! — Она бросилась отворять форточку. — Voilà des sels, du vinaigre de toilette…[159]
— Нет, благодарю! — говорил он, махая платком себе в лицо.
— Как вы были тогда страшны! Я кстати подоспела, не правда ли? Может быть, без меня вы воротились бы в пропасть, на дно обрыва! Что там было, в роще?.. а?
— Ах, не спрашивайте!
— Buvez donc![160]
Он лениво отпил глоток.
— Там, где я думал… — говорил он, будто про себя, — найти счастье… я услыхал…
— Что? — шепотом спросила она, притаив дыхание.
— Ах! — шумно вздохнул он, — отворить бы двери!
— Там был… Тушин — да?
Он молча кивнул головой и выпил глоток вина.
Злая радость наполнила черты ее лица.
— Dites tout.[161]
— Она гуляла задумчиво одна… — тихо говорил он, а Полина Карповна, играя цепочкой его часов, подставляла свое ухо к его губам. — Я шел по ее следам, хотел наконец допроситься у ней ответа… она сошла несколько шагов с обрыва, как вдруг навстречу ей вышел…