— Не знаю, что бы я без тебя делала. Я не могла даже дойти до ванной, помнишь?
— Ма, я должна идти.
Усмехнувшись, Феррис покачал головой. Мол, все понимает…
— Я позвоню тебе завтра, хорошо?
— Скажи когда, на тот случай, если я куда-нибудь выйду.
— Приблизительно в это же время, около одиннадцати.
— Я сама могу позвонить тебе. Впрочем, если Уэйн там неплохо зарабатывает, по крайней мере, я на это надеюсь, позвони мне.
— Обязательно, не беспокойся.
— Что ты готовишь на ужин?
— Ма, мне нужно идти. Пока.
Кармен положила трубку. Феррис продолжал ей улыбаться.
— Это ваша мама, да? Думаю, вам не стоило давать ей свой номер.
— Вы и в другие дома входите без стука? — спросила Кармен, выдержав паузу.
Феррис посмотрел на электрический кофейник, стоявший на кухонной стойке у раковины.
— Прошу прощения, — сказал он, подходя ближе, — но это не «другой дом». Дом принадлежит министерству юстиции, как конфискованный Службой федеральных маршалов, и находится в нашем ведении. Кажется, я вам это говорил. — Он вскинул руку, когда Кармен хотела встать из-за стола. — Сидите, я сам налью себе кофе. — Феррис взял чашку из сушилки, налил кофе и подошел к столу. — Крепкий, и пахнет вкусно. Я пью без сахара и без сливок. — Он снова улыбнулся ей.
— Вы намерены входить без стука всякий раз, когда вам вздумается? Если да, то мы поищем другое место. — Ей пришлось откинуть назад голову, потому что он стоял совсем близко к столу, и это ее злило. — Мы в любом случае уедем отсюда. Я не затем приехала сюда, чтобы работать уборщицей на министерство юстиции.
Перестав улыбаться, Феррис наморщил лоб, отчего его лицо приобрело одно из свойственных ему выражений. Кармен решила, что у него их четыре: невозмутимое, с открытым ртом, вот это самое и идиотски улыбающееся.
— Стало быть, не уборщица, да? — Он поставил чашку на стол, обвел взглядом кухню, кивнул, потом снова посмотрел на нее. — Ни пылинки, ни соринки! Вы могли бы время от времени убираться и у меня в доме. — У него на лице снова заиграла улыбка. Сняв спортивный пиджак, он аккуратно сложил его, явно чувствуя себя как дома. — Я пошутил. Вы что, шуток не понимаете?
Она молча смотрела, как он уселся за стол, положив пиджак на колени. Смотрела на его волнистые волосы, шею борца, красный галстук и плечи, обтянутые белой рубашкой с короткими рукавами. Подвинув к себе чашку, он положил руки на край стола.
— Я стучал. Должно быть, вы не слышали, — сказал он после паузы.
— Вы не стучали и не звонили, а просто взяли и вошли.
— Я услышал, что вы с кем-то говорите, и решил узнать, кто это, не стряслось ли чего и не требуется ли моя помощь. Поэтому и вошел. — Он взял чашку обеими руками, поднес ко рту, отхлебнул. — Отменный кофе. Всю неделю проторчал в суде, из-за этого и не приходил. Потом мне не повезло. Я заходил пару раз, где-то около восьми вечера, но вас дома не было. Пикап стоял на месте. Чудеса, да и только! Я подумал, домом ошибся.