— Обычные политики и карьеристы!
— Придушу премьера, графа, его собутыльников, всех слуг, — зловещим шепотом произнес Павел.
— Служанок, короля и королеву, — дополнила его список Катя.
— Анне в последнюю нашу ночь приснился пророческий сон. Она видела свою смерть так, как ты её описала. Катя помолчала, соболезнуя горю Павла.
— Бестия жив?
— Ты его не любил! Почему спрашиваешь?
— Это он меня не любил. Ревность, знаешь ли …
— По служебной лестнице не лезет. Боец он хороший, Алексей его хвалит. Хард выделяет.
— Сильвестр здесь или уехал?
— Здесь. Он капитан у Харда. Женился на Алене. Трое детей. Неловкая пауза затянулась.
— Меня разморило. Я посплю…
* * *
Утром Павел был вынужден принять гостей. Хотя после второго исцеляющего заклинания, того самого, что для имперских магов, его до сих пор корчило, мутило и хотелось умереть сразу и не мучиться. В комнату вошли толпой, до этого отирались на кухне у Рушель. Все, кроме Харда и Кати, с ужасом смотрели на Павла.
— Торжественный завтрак устраивать не будем? — засмеялся Павел. Все разом заохали, обрадовано начали здороваться.
— У тебя сегодня голос прежнего Павла, прогресс налицо, — радостно сказала Катя.
— Катюша, попроси Рушель принести фужеры. Алексей, откупори по бутылочке коньяка и шампанского. Извините за банальность, — деловито продолжил Павел.
— Рушка, останься, не уходи. Ты не служанка здесь, а старый друг, — Катя, непонятно почему, сменила свое пренебрежение к Рушели.
— Старый, боевой товарищ! Она меня вчера зарезать хотела. Нож огромный, страшный, еле отбился, — засмеялся Павел. Рушель сделала пару шагов к кровати и полотенцем, лежащим на подушке, промокнула пот со лба больного.
— Один тост за здоровье Павла! Всё! Выпили — разошлись, — скомандовала Катя.
— Спасибо, друзья, — чуть не заплакал Павел.
— Пошли-пошли, — начала выпихивать всех Катя.
— Катя, ты тоже иди. Рушель справится одна. Дружище Хард, ты сможешь вечером меня навестить?
— Ты себя убьёшь таким лечением, — догадался Хард.
— Надеюсь, жар и спазмы пройдут. Боль я не замечаю. Стараюсь не замечать, — уточнил Павел.
— Ты уже взрослый мальчик, — поддержала больного Катя. Она слишком торопилась на Землю.
* * *
Шесть месяцев спустя Павел Ильич почти выздоровел. Остались проблемы с сухожилиями, из-за чего его походка напоминала робота. Эти проблемы вынудили его ограничить массу тела полусотней килограмм. Павел дважды прошел лечение в лучших клиниках Земли, проблемы остались. Последний раз он лечился в образе подростка. Вернувшись, не стал менять внешность, и Рушель постоянно хихикала, глядя на старика-мальчика. Её реакцию вызывал не столько внешний вид, сколько детский голос. Павел Ильич, усталый и измученный бесконечным лечением, не торопился привести свою внешность в порядок. Ему всё стало безразлично.