— Надо бы разузнать, что да как, — протянул Каспиан. — При столь буйной фантазии она может оказаться…
— Мне все равно, я гоооолоден, — оборвал его Голод.
— А я до смерти хочу смертную женщину, — взвизгнул Ариас, радуясь тому, что похоже на сегодня подшучивания над ним закончились.
— Это должен был сказать я, — буркнул Дамиан.
— Извини, брат, на войне и в любви — каждый сам за себя.
— Ари, не нарывайся.
— Касс, ведь это единственное, что наш малыш умеет хорошо делать!
— И где же эта девица? — наконец-то поддавшись общему нетерпению, спросил Каспиан.
— В Нью-Йорке, должно быть, — не совсем уверенно ответил Дамиан.
— Вперед! — выкрикнул Пелифор и дематериализовался.
— Догоню его, пока он все не испортил, — воскликнул Ариас и исчез.
— Дамиан, ты бы сначала точно определил, где она, а потом рассказывал… — сокрушенно вздохнул Каспиан.
— Иди, брат, — повел плечом Смерть. — Я все сейчас проверю.
Через мгновение бар "Сладкая Лили" утратил последнего посетителя.
Карла Юджиния Дивейн, единственная дочь Тэда и Натали Дивейн — весьма состоятельной и удачливой во всех отношениях пары, с комфортом проживающей в Ниагара-Фоллз, была обыкновенной — как сейчас модно говорить "среднестатистической" — жительницей Нью-Йорка. На будущей неделе ей исполнялось двадцать семь. Чудный возраст, когда мир все еще лежит, призывно маня, у твоих ног, но уже хватает ума не вступать во… всякую гадость.
Поправка: должно хватать ума.
Ум миз Дивейн временами уходил в бессрочный отпуск, оставляя свою хозяйку на весьма сомнительное попечение эмоций. А уж эмоции миз Дивейн не поддавались никакому логическому анализу. Об этом довольно удручающем факте при каждой встрече неустанно напоминала Карле ее лучшая — еще со времен школы — подруга Лилиан Карвер. Обе девушки приехали в Нью-Йорк в поисках более динамичной жизни, которую не мог им дать родной городишко. Лилиан являлась полной противоположностью ветреной Карлы — холодная, рассудительная, не позволяющая себе расслабиться даже в кругу близких друзей.
Поправка: так было раньше. Вот уже более полугода миз Карвер словно бес попутал. Настолько раскрепощенной и лучащейся сексуальным довольством женщины Карла еще не встречала. Тем более не могла вообразить, что такой станет пресловутая "Лили-лед", как шутливо называли миз Карвер подруги.
Единственной обидной мелочью для Карлы оставалось то, что Лилиан упорно не желала посвящать ее в причины столь разительного преображения. Конечно, Карла радовалась за нее, но любопытство, не получившее свою дозу информации, донимало миз Дивейн нещадно.