Я еще покивала — зубы слиплись от сояреллы.
— Папаша был тот еще пропойца, единственный алкоголик-еврей на моей памяти.
Я подумала, что тоже не знаю ни одного алкоголика-еврея, но, наверное, где-то такие водятся.
— Он вам показывал фотографии своих детей? — Голос Марджи зазвучал мечтательно. — Замечательные дети.
Я содрала языком липкую пленку с зубов:
— Я познакомилась с его ассистентом, Максом.
— Он нанимает мальчишек, которые похожи на него в молодости: ума палата, а в кармане пусто.
Я дожевала полбутерброда, запила «Кристаллайтом» — цвет у него был в точности как у омывателя для унитаза. Вкус оказался какой-то невнятный, вроде жевательной резинки.
— Офис у него впечатляющий, — сказала я.
— Место просто отличное, — похвалила Марджи. — Чуть не дверь в дверь с самым крутым домом свиданий Нью-Йорка.
Я улыбнулась, поскольку понятия не имела, о чем она говорит и почему, — но мне очень хотелось ей понравиться.
Один из котов скреб когтями обитый тканью столбик в углу комнаты — у меня от этого звука волоски на руках встали дыбом.
— А вы с кем-нибудь встречаетесь? — поинтересовалась Марджи.
Я покачала головой. И зачем-то засунула в рот остатки бутерброда.
— Кто-нибудь подходящий на свете точно есть, — заявила она. — Кто-то замечательный. Вселенная подготавливает его ко встрече с вами. — Она позвенела льдом в стакане. — Ну а теперь поговорим о книге.
Пока Марджи говорила, я сидела не дыша. Любовные сцены показались ей отличными, фон — тоже (она не упомянула о том, что фоном является Онкведо, только под другим названием). Диалоги ей тоже показались отличными.
— Кто бы это ни написал — а мы не узнаем, пока специалисты из «Сотби» нам не расскажут, — у него, чертяки, было великолепное ухо, просто гениальное.
— А что, как вы думаете, будет с этой книгой дальше? — спросила я.
— Про деньги я никогда заранее не загадываю, — предупредила Марджи. — А то крыша поедет. — Она отодвинула бутерброд и закурила. — Беда в том, что там и про любовь, и про бейсбол. Никуда не годное сочетание.
Мы с котами следили, как всплывает вверх кольцо дыма.
— Ему что, трудно было сделать сюжет не таким вялым? — Она затушила едва начатую сигарету об тарелку с нетронутым бутербродом. — Что теперь говорить.
Коты терлись у ее ног. Один вспрыгнул на спинку ее стула и таращился на меня, выгнув спину и поставив хвост трубой — ну чистый ведьмин кот. Хорошо, что ко мне они пока не липнут, но я знала: скоро доберутся и до меня, это только вопрос времени.
Мы встали. Точнее, встала Марджи, а я за ней. Она смерила меня взглядом: