— Я играл ужасно, — признался он.
— Правда? А мне показалось, что катаешься ты очень хорошо, — сказала я дипломатично.
— Барб, ты ничего не понимаешь.
Это было правдой. Я ничего не понимала в том, как устроен его мир. В отличие от тех времен, когда мы жили вместе. Если бы я заранее знала, чего лишусь, я бы, может, и поныне терпеливо выслушивала наставления, как правильно загружать посудомоечную машину.
Я начала напевать колыбельную — ее заглушал звук мотора. В зеркале было видно, как его крупная белокурая голова откинулась на спинку сиденья. Я услышала, как он громко выдохнул. Когда он был совсем маленьким, он делал именно такой выдох перед тем, как уснуть.
Дарси сидела рядом с братом в детском кресле и что-то шептала в одно из отверстий своей муфты. Дошептав, подняла ее к уху, будто бы слушая ответ.
Когда мы приехали, я достала из холодильника кусок сыра и принялась делать им тосты из хлеба с изюмом, ломоть за ломтем. Сэм ел, не поднимая головы, беззвучно и, похоже, угрюмо, — я к нему не приставала. Дарси ела только масло — то, которое не успевало растаять на тосте. А тост, как я понимаю, скармливала незримому сотрапезнику, сидевшему с ней рядом.
Я почистила им мандарины. Сэм ел в молчании. Зазвонил телефон, включился автоответчик. Мы оба уставились на машинку — в кухне зазвучал голос персонажа из прошлого. Он хотел обсудить с Сэмом игру, разобрать несколько эпизодов. Хотел знать, что я приготовила на ужин. Я убавила звук, превратив голос в пискливый шепоток. Сэм в первый раз поднял на меня глаза.
— Хочешь варенья к тостам? — спросила я.
— Нет, спасибо. — Сэм нахмурился. — В варенье много углеводов. Папа говорит, мне нельзя его есть.
Я отвернулась и принялась ставить тарелки в посудомойку. Ставила так, как мне хотелось.
— Смотри! — крикнул Сэм. Он высоко подбросил дольку мандарина и поймал ее ртом. Потом еще одну и еще, подставляя рот под падающие кусочки пищи с ловкостью дрессированного тюленя.
— Здорово, — похвалила я, довольная, что могу поощрить его интерес к физическим занятиям. — А где ты тренируешься?
— В школьной столовой по пятницам. Дежурные проводят персональные занятия.
Дарси захотелось поговорить о новой собаке.
— Она роет землю, — сообщила Дарси. — Вот так. — Дарси нагнулась вперед и принялась скрести руками пол, — И грязь летит во все стороны, вот так. Все так же стоя внаклонку, она швырнула назад муфточку.
— Папу это бесит, — объявил Сэм.
— А Айрин недовольна? — поинтересовалась я.
Дети уставились на меня в дружном недоумении — им явно не приходило в голову, что у Айрин может быть своя внутренняя жизнь.