– А как ты догадался? – картинно округлил тот глаза.
– Не слишком чисто сработано, чистодел, – с удовольствием поддел майор коллегу. – Зажигалка-то твоя не до конца прогорела.
– Я ж говорил, что наши цацки – дерьмо! – огорченно хлопнул Шацкий рукой по бедру. – Зажали, собаки, импортную.
Повисла тишина, в которой слышались только пиканье приборов и затрудненное дыхание раненого.
– Мент родился, – буркнул Маркелов, но никто даже не улыбнулся.
– Ну что, майор, – подмигнул вдруг оперативник, – попробуем договориться?
– Каким образом? – Александр незаметно сжал рукоять пистолета покрепче.
– А с глазу на глаз потолкуем.
– Ну что ж, пойдем, – кивнул майор после некоторого раздумья. – В коридор?
– Зачем? Можно и тут.
– А он? – мотнул головой Маркелов в сторону притихшего Геннадия. – Выйдет?
– А он-то нам зачем? – искренне удивился Шацкий.
И, мгновенно вскинув пистолет, нажал на спуск.
Глушитель, видимо, уже изрядно засорился после частой стрельбы, поэтому выстрел получился довольно громким – погромче, чем хлопок пробки от шампанского. Не веря своим глазам, Александр увидел, как друга-предателя швырнуло назад и ударило спиной о стену. По ней он и сполз на пол с выражением изумления, застывшим на лице.
Иногда инстинкты опережают мысли. Майор еще не успел осознать, что спутник убит, а его пистолет уже взлетел на уровень глаз, а указательный палец нежно тронул «собачку»…
Но, увы, ни грохота выстрела, ни знакомого толчка в ладонь, ни разлетающихся осколков черепа противника… Верный ПСМ лишь глухо щелкнул спусковым механизмом. Не веря себе, Маркелов судорожно передернул затвор, краем глаза уловив отлетающий куда-то за кровать патрон, и снова вскинул руку…
– Ничего не выйдет, – как-то печально сообщил Шацкий, даже не сделав попытки поднять свой ствол. – Есть в оружии одна маленькая штучка… Маленькая, но очень-очень важная. Боек называется. Так вот боек от твоего шпалера у меня в кармане. Хочешь, отдам?
– Когда успел? – опустил пистолет майор: причин не верить врагу у него не было.
– Да на прошлой неделе, помнишь, техосмотр оружия был? Я ж отлично знаю, что ты у нас скрупулезностью не отличаешься.
Маркелов вынужден был признать правоту коллеги: чрезмерным тщанием в обращении с оружием он не отличался. Да и чистил-то не так рьяно, как требовал устав, – тараканы в стволе не заводятся, и ладно. И тут же пообещал себе исправиться в будущем. Если оно будет – будущее: ждать милосердия от профессионального убийцы, только что отправившего на тот свет полтора с лишним десятка людей, было глупо.
– Ну что, Маркелов – договоримся? Или как?