— Ну все, — сказал он. — Мне правда надо идти.
Она рассмеялась и снова попробовала к нему прижаться, но в ее глазах светилось отчаянное желание. Быть счастливой. Быть не одной. И вернуть старые времена, когда он еще не работал так много, не пил так много, и все это изменилось, когда однажды она проснулась и увидела, что мир слишком ярок, слишком громок, слишком холоден.
— Ладно, ладно. — Она немного отстранилась, чтобы он мог видеть ее лицо, так как от горячих струй, барабанивших по его плечам, вокруг нее клубился пар. — Я уступаю. Не целый день, милый. Не целый день. Один час. Ты опоздаешь на один час.
— Я уже…
— Один час, — повторила она, гладя его мыльной ладонью. — Один час, а потом можешь идти. Я хочу, чтобы ты в меня вошел. — Она привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его.
Он чмокнул ее в губы и сказал:
— Детка, я не могу. — И повернулся к струе воды.
— А вдруг они опять тебя пошлют? — спросила она.
— Куда?
— Воевать.
— Эти пигмеи? Детка, война закончится раньше, чем я успею зашнуровать ботинки.
— Не знаю, — сказала она. — Зачем мы вообще туда полезли? Сам посуди…
— Затем, что Корейская народная армия получила оружие не из воздуха, детка. Они получили его от Сталина. Мы должны показать, что усвоили урок Мюнхена. Мы должны были остановить Гитлера еще тогда, а теперь мы остановим Сталина и Мао. В Корее.
— И ты полетишь.
— Если меня призовут? А куда я денусь. Но не призовут, детка.
— Почем ты знаешь?
Он молча намыливал голову шампунем.
— Ты когда-нибудь задумывался, почему они нас так ненавидят? Коммунисты? — спросила она. — Почему они не оставят нас в покое? Скоро мир взлетит на воздух, а ради чего, спрашивается?
— Не взлетит.
— Взлетит. Почитай газеты…
— А ты не читай.
Он промыл волосы, она прижалась лицом к его спине, ее руки гуляли внизу его живота.
— Я вспомнила, как в первый раз увидела тебя в «Роще». Ты был в форме.
Вот чего Тедди не выносил. Экскурсы в Прошлое. Она не могла принять настоящее, принять их такими, какие они есть, с бородавками и всем прочим, и поэтому петлистыми дорожками возвращалась назад, чтобы согреть душу.
— Ты был такой красивый. Линда Кокс сказала: «Я первая его увидела». И знаешь, что я ей на это ответила?
— Детка, я опаздываю.
— Вот этого я ей точно не говорила. Я сказала: «Линда, может, ты его и первая увидела, зато я его увижу последняя». Вблизи ты ей показался злюкой. А я ей: «Дорогая, ты его глаза видела? В них нет ни капли злости».
Тедди выключил воду, развернулся и увидел, что его жена успела выпачкаться. Здесь и там островки мыльной пены.
— Может, снова включить?