Тэбби залезла в фургон и села рядом с женщиной Она страстно надеялась, что муж этой дамы придет раньше, чем ее хватятся. Минуты тянулись бесконечно. Сердце Тэбби билось в самом горле. Снова и снова она повторяла себе, что все делает правильно, благородно. Она прекрасно знает свои обязанности. Да и потом — разве есть у нее выбор? Женщина что-то болтала, но Тэбби ничего не слышала. Вдруг веселая смеющаяся компания ввалилась прямо в фургон. Алекс взял ее за левую руку, лорд Логан за правую, лорд Леннокс спустил Тэбби вниз и понимающе посмотрел в глаза. Шеннон хохотала.
— А мы за тобой!
Лорд Сессфорд положил золотую монету в руку женщины, а Дамаскус сказала:
— Наша сестра иногда совершает странные поступки. Большое спасибо, что вы были добры к ней.
Тэбби посмотрела на лорда Леннокса и произнесла, понизив голос:
— Я несчастлива здесь. Почему вы не хотите мне помочь?
Надо отдать Ленноксу должное, он показался смущенным, но, пожав плечами, сказал:
— Я надеюсь жениться на Венеции и не осмелюсь перечить Кокберну.
Тэбби поняла — ее перехитрили, но отнеслась к этому добродушно. В конце концов молодые Кокберны не виноваты, что брат украл ее, и она сама слышала утром, как Парис угрожал Алексу. Ей нравилась эта семья, она готова была полюбить их всех. Они вынуждены подчиняться своему брату-дьяволу, как и она. Сегодняшняя попытка бежать — еще одна ошибка, которую нужно прибавить к предыдущим. Решимость Тэбби крепла — она убежит, не важно, каких трудов ей это будет стоить. По дороге домой она тихо спросила:
— Вы же не расскажете Парису, правда?
Они в ужасе посмотрели на нее.
— Конечно, нет! О чем ты говоришь? За кого ты нас принимаешь? — строго спросила Александрия.
Она почувствовала облегчение — ей не придется выдерживать безжалостный гнев Париса.
Утром все спали долго, но, проснувшись, поняли, какая замечательная погода была вчера. День был душный, темно-синие тучи столпились на небе, надвигалась гроза и к ужину разразилась. Все собрались в доме и наслаждались обществом друг друга.
Александр и Трой играли в шахматы. Трой, обычно неугомонный и подвижный, вынужден был из-за грозы и ливня проводить время с семьей.
Дамаскус распирало от желания рассказать девушкам, как Роберт сделал ей предложение. Бледно-зеленые глаза сверкали озорством, и, понизив голос, чтобы не слышал Парис, она начала:
— Вчера Роберт попросил меня стать леди Сессфорд. Но он еще не говорил с Парисом. Я ждала его весь день, но этот ливень помешал ему приехать.
Александрия мрачно сказала:
— Ты не единственная, кто сегодня проведет вечер в одиночестве. Из-за этой погоды и цыгане не уедут.