— Мандиса, Мандиса… Это означает «Сладкая». Хммм. — Пан Бербелек перекатывал во рту щиплющую пажубовку. — Тебе известно, что Порте с Терезой останутся здесь?
— Да, эстлос.
— Это один из тех выборов, который определяет всю последующую жизнь; один из немногих, которые мы осознаем в момент принятия решения. В ту или иную сторону, — пан Бербелек указал рукой с рюмкой влево и вправо, — к такому Антону или вот такому.
— Да. Знаю. Честное слово, я все обдумал.
— Я даю тебе разрешение, даю. Сообщи мне дату свадьбы, наверняка не забуду про подарки. Не бойся, лично не появлюсь.
— Но, эстлос, для нас это было бы большой честью! Вот только…
— Знаю, знаю, под аурой Навуходоносора Кратистоубийца на свадьбе не был бы хорошим предзнаменованием. — Пан Бербелек сделал еще пару глотков холодной пажубовки. — Иди-ка сюда. Ну, иди. Встань здесь. Погоди… Вот, сейчас. Наклонись и погляди в этот окуляр. Скажи мне, что ты видишь.
Антон осторожно приблизил глаз к подзорной трубе.
— Не знаю, эстлос, какой-то узор… Я не знаю, что это такое.
— Но что он тебе напоминает. Ну, давай, первая же ассоциация.
— Сеть. Для ловли рыб. Правда, светящаяся.
— Сеть.
— Или раскаленное железо для клеймления скота и безумцев.
— О!
— Прошу прощения.
— Нет, спасибо. Тебе налить? Разогреешься. Держи.
— Кхккхх! Уфф. Можно ли спросить… ты гадаешь по звездам, эстлос?
— Ты, видно, и не поверишь, когда тебе скажу, что именно в этом и состоят занятия политикой.
— Эстлос…
— Табак. Так вот, скажи мне, Антон, какое будущее ты видишь для себя рядом со Сладкой? Не в звездах, а в собственных мечтах, в планах…
— Ну как… поженимся, у нас будут дети…
— Поженитесь, будете иметь детей — и что?
— Как: что? Не понимаю, эстлос.
— И только? Это все? — Пан Бербелек иронически усмехался. — Именно в этом, Антон, сын Порте, найдет покой, счастье и удовлетворение?
— Вообще-то, эстлос, я не думал над этим. Понятное дело, в детстве каждый мечтает о каких-нибудь сумасшедших приключениях, что он добудет славу, богатства, власть. Бог знает, чего добьется. Но ведь каждый потом становится старше. Все это сказки, а в жизни — работа и вечная усталость, и, прости, эстлос, вши в постели. А я с тобой и так увидал своими глазами больше, чем половина всех тех аристократов. Эстлос. Ребенок не понимает: может ли он спрыгнуть с этой вот высоты и не поломать себе кости, может ли он броситься на бегемота и не погибнуть, может ли он стать леонидасом, царем. Но он учится.
— Ба! Именно люди становятся леонидасами и царями, Антон.
— Знаю, эстлос. Но человек довольно быстро учится различать: кто будет царем, а кто — нет. Только маленькие дети путают доулосов и аристократов.