Самая благородная реакция на это — вызывать все большее стремление к спиритуальной науке. Эта, только на современный лад оформленная реакция должна была быть пережита в душе Марка, когда он в свое время обнаружил — насколько человечество опустилось со своей былой спиритуальной высоты и дошло до голой привязанности к материальному. Этим для него создалось глубокое понимание того, что величайший Импульс живет в сверхчувственном, и это понимание еще укрепил его учитель. То, что дал ему Петр, было совсем иным, чем могло прийти от сообщения о Мистерии Голгофы, исходя из восприятий внешних чувств, если бы кто-нибудь видел своими глазами, что происходило в Иерусалиме; но все это было потом познано ясновидчески. Так возникли все сообщения о Христе Иисусе и о Мистерии Голгофы.
Мистерия Голгофы есть событие, которое произошло на физическом плане, но которое можно было узреть потом только ясновидчески. Я прошу вас принять во внимание особенно следующее: Мистерия Голгофы есть физически-чувственное событие; однако путь к его пониманию надо искать на сверхфизическом, на сверхчувственном пути — и даже несмотря на документы, которые остались; именно так должно быть отыскиваемо это понимание. Кто этого не понимает, тот может спорить — в какой мере имеет ценность то или другое Евангелие. Для того же, кто знает истинное положение вещей, эти вопросы не существуют. Он знает, что нам необходимо взирать через недостаточные предания, которые многообразно представлены в Евангелиях, на то, что нам еще и теперь может показать ясновидческое исследование. И тогда, если мы ищем истину того, что совершилось, мы можем узреть в реконструкции по данным Акаша-хроники, как нам следует трактовать Евангелия и что в отдельных местах предлагается прочесть, — прочесть о том, что было явлено человечеству как истинное достоинство, истинное Существо человека — в то время когда оно глубоко пало со своей былой высоты.
Божественно-духовные власти дали человеку его внешний образ, внешнюю форму. Но то, что жило в этой форме с древнелемурийского времени, это стояло всегда под влиянием люциферических, а в дальнейшем ходе развития — и ариманических сил. Под этим влиянием развилось потом то, что люди стали называть наукой, познанием, пониманием. Неудивительно, что когда человечеству могло быть явлено как раз в то время истинное, сверхчувственное существо человека, люди меньше всего его узнали, меньше всего осознавали — чем стал человек. Человеческое знание, человеческое познание все больше и больше запутывалось в бытии внешних чувств. Человеческое познание могло все меньше и меньше проникать к истинному существу человека.