— Странно, что ты не захотела это обсудить, Ли Браун! — крикнул он ей в спину, и Ли едва не сбилась с шага.
На ее щеках горели пунцовые пятна, но она удержалась от ответной реплики. Просто дала себе твердое обещание не быть втянутой в перепалку с Ральфом. Она достаточно ясно объяснила ситуацию, и не стоит больше перед ним распинаться. Теперь, когда он не мог видеть ее лица, Ли позволила себе слегка расслабиться, выплеснув в окружающую среду щедрую порцию раздражения. Ей просто было необходимо выпустить пар.
— Наглец, — яростно процедила она, — чертов мужлан, свинья…
Ли позволила себе еще одно маленькое послабление, представив, как выглядел бы Ральф, отвесь она ему еще одну звонкую оплеуху на глазах всей улицы. Назавтра весь городок гудел бы, как пчелиный улей, а эту новость, обрастающую с каждым рассказчиком «свежими» подробностями и деталями, передавали бы из уст в уста. Маленький городок был похож на сонное царство, в котором любое событие обсуждалось по многу дней. А уж если в скандале будет замешано имя Санте-сов, то разговоров может хватить и на год.
Спина ныла от напряжения, но Ли шла, вскинув голову и расправив плечи. Эта демонстрация дорого ей далась, но, только захлопнув за собой дверь, она позволила своим плечам тяжело поникнуть. Едва не волоча ноги, Ли направилась в кухню. И замерла на пороге. Ее губы приоткрылись, но Ли не могла выдавить ни слова. Она несколько раз моргнула, пытаясь прогнать наваждение, но Ральф Сан-тес, восседающий за кухонным столом и потягивающий чай, упрямо не желал исчезать.
— Ли, здравствуй. Как прошел день? — Лора подошла к безмолвствующей Ли и взяла у нее пакет с продуктами. Ли автоматически коснулась поцелуем ее щеки, одновременно проверяя, нет ли у бабушки жара. — А нас зашел навестить сеньор Сантес. Мило, правда?
— Действительно, — выдавила Ли, обретшая возможность двигаться и говорить. — И так нежданно-негаданно…
Лора бросила на внучку укоризненный взгляд и понесла пакет в кладовку. Ли вздернула подбородок. Ее затрясло от ярости.
— Убирайтесь!.. — прошипела она, стараясь не повышать голоса, чтобы не услышала бабушка.
— А ты не очень-то гостеприимна, — медленно проговорил Ральф.
— Неужели у вас нет ни капли… — она запнулась, судорожно пытаясь определить, чем он должен обладать, как и все нормальные люди, — деликатности? — выпалила она наконец, решив, что к совести Ральфа взывать, по меньшей мере, глупо за отсутствием таковой. — Я не изменю своего решения. Мне не подходят ваши предложения, и я не желаю играть в ваши игры. Может быть, я ужасно старомодна, глупа и чувствительна к тому же, но больше не желаю иметь с вами никаких дел.