Она вскакивает с места.
— Будьте добры, сэр, — вмешивается пристав, — не отвлекайтесь.
Я чувствую, как на лбу появляются бисерины пота. Я уже не раз выступал в суде, но все предыдущие дела были гораздо мельче калибром. К тому же я никогда еще не был лично заинтересован в благополучном исходе.
Эндрю касается моей руки.
— Пусть с меня снимут кандалы! Не хочу, чтобы она видела меня в таком виде.
— Таковы правила, — отвечаю я. — Я ничего не могу с этим поделать.
Наша судья — женщина, явно еще не привыкшая к судейскому креслу. Раньше она работала госзащитником, что может сыграть на руку Эндрю, но не стоит забывать, что у нее трое маленьких детей.
— У меня на столе лежит иск, утверждающий, что вы скрывались от правосудия по обвинению в похищении человека, тем самым нарушая закон штата Аризона. Вижу, у вас есть адвокат, поэтому дальнейшие мои слова будут адресованы ему. Я могу предложить вам два варианта. Первый: вы соглашаетесь на экстрадицию и едете в Аризону для дальнейших разбирательств. Второй: вы оспариваете экстрадицию и требуете от штата губернаторского ордера.
— Мой клиент согласен на экстрадицию, Ваша честь, — говорю я. — Ему хотелось бы разобраться с предъявленными обвинениями в максимально сжатые сроки.
Судья кивает.
— Тогда не будем даже затрагивать тему залога. Насколько я понимаю, вы позволите нам заключить мистера Хопкинса под стражу до перемещения в Аризону.
— Вообще-то, Ваша честь, нам хотелось бы установить сумму залога.
Прокурор вскакивает с места, как расправленная пружина.
— Исключено, Ваша честь!
Судья поворачивается к нему.
— Мистер Флориц, вы хотите что-то добавить?
— Ваша честь, залог устанавливают исходя из двух ключевых соображений: безопасность окружающих и риск побега. В случае с подсудимым риск побега огромен. Подумайте только, что уже произошло!
— Предположительно произошло, — исправляю я. — Мистер Хопкинс — уважаемый член общества, он пять лет провел на посту члена муниципального совета. Он, можно сказать, собственноручно построил дом престарелых и проявил себя как образцовый отец и дед. Этот человек не представляет угрозы для общества, Ваша честь. Прежде чем принимать скоропалительные решения, я попросил бы суд учесть, каким добропорядочным гражданином он зарекомендовал себя за эти годы.
Я понимаю, что допустил ошибку, но уже слишком поздно. Никогда, никогда, никогда нельзя даже допускать, что суд «принимает скоропалительные решения». Это как сказать волку, который собрался перекусить вам сонную артерию, что у него воняет из пасти. Судья меряет меня прохладным взглядом.