Итак, вернулся отец, включил свет, и мы отошли от окна. Я сунулась было к нему расспросить, как оно там происходило при обыске, что нашли у Шаманина – оружие, шифровки, а может, даже радиопередатчик, как и положено шпиону, – но отец посмотрел на меня и медленно покачал головой, не дав даже слова сказать. У него были глаза как у пьяного, хотя, конечно, он в рот не брал сегодня.
– Ложитесь все спать, – выдавил он. – Завтра на работу. Мирка, погаси свет.
И пошел к своей кровати.
Я хотела с ним поспорить, но он снова на меня так странно посмотрел…
– Илюша, – простонала мамаша и снова схватилась за волосы. Ох уж эти мне старорежимные шесты! – Илюша, да что же это такое?! Как же ты…
Тут Мирка щелкнул выключателем, и я только и успела, что увидела красные, как будто заплаканные глаза отца, который затравленно смотрел на мать и медленно качал головой, как будто пытался что-то отрицать.
И вдруг до меня дошло. А ведь мать потому таким криком кричала, что думала, будто это отец написал в органы про Шаманина… ну, что он скрытый враг, что устраивает на стройке саботаж и что из-за его вредительских происков задержалось и удорожилось строительство. Наверное, подумала, что в тот вечер, когда отец со свой тетрадкой и чернильницей на кухню ушел, он и…
Глупости. Отец просто на это не способен. Он не такой. Он слишком слабый. Он этого сделать не мог, он этого не делал!
…Я уже засыпала, когда вспомнила про Тоньку, которая там лежала на земле у крыльца. Ага, это тебе не в боковушке своей на пуховиках валяться!
* * *
Через час Алена проснулась. Сон, словно чай «пуэр», смыл с души страх и усталость. Вообще такая тряска во всех, так сказать, членах, какую она испытала во время своего приключения, достойна презрения, но, с другой стороны, она все-таки женщина… по определению, существо слабое… где-то Алена читала дивную фразу о том, что женщина – слабое, беззащитное существо, спастись от которого невозможно. Автора этого высказывания она не знала, но иногда ей казалось, что это сказано о ней. Нет, ну зачем было красть ее текст и делать ее подопытным кроликом?! Если Дракона доводят до крайности, если над ним начинают ставить какие-то странные эксперименты…
Ну а теперь настала пора посмотреть, ради чего она такого страху натерпелась и что, если называть вещи своими именами, она украла из «нехорошей» квартиры номер 58. А если там деньги?!
Такая мысль впервые пришла Алене в голову, и, честно говоря, нашей писательнице стало даже слегка дурно. Экая пошлость – оказаться вульгарной воровкой! То есть если там не материальные ценности, а какие-то бумаги, документы – это трофей. А вот если деньги, драгоценности… это… это… Это противно.