Он улыбнулся:
— Мне говорили, что у меня йоркширский акцент. Когда мы вернулись домой, я провел год в университете. Философия и математика, потому что этого хотел дядя Лотар. Но ничего не вышло и он позволил мне вступить в школу младших морских офицеров на Финкенвердер в Гамбурге. Потом я ушел в море юнгой на паруснике.
— Тяжелая школа.
— Как узнал вчера мой друг Карвер. Некоторое время я ходил на парусных клипперах. Торговля чилийскими нитратами, зерно из Австралии через мыс Горн. Потом я служил третьим офицером на торговом судне, чтобы пополнить свои навигационные навыки. Мне было всего двадцать два, когда я получил капитанские дипломы как для парусников, так и для пароходов.
— А потом?
— Я никому не был нужен. Бродил по улицам Гамбурга. Посетил каждого судовладельца, который был там, но ничего не получилось. Времена были тяжелые, депрессия в самом разгаре. Мы все встречались в баре на Давид-штрассе под названием «Звезда Давида». Хозяин служил когда-то боцманом на паруснике и давал в кредит. В конце концов я ушел первым помощником на клиппере по большому кругу. Чили, Штаты, потом напрямик в Австралию и снова домой. Когда я вернулся, все изменилось.
— Как?
— Шел тридцать третий и Кригсмарине обещало эквивалентный ранг офицерам торгового флота. Я не мог дождаться, когда попаду в Штральзунд, чтобы завербоваться.
— Чтобы учиться, как топить суда?
— Чем-то надо жить.
На некоторое время наступила тишина. Ветер сменился, поднялась волна, «Катрина» покачивалась на ходу. Джанет осторожно сказала:
— А женщины? Семья? О них не упоминалось. Занимают ли они вообще какое-нибудь место в вашей схеме мира?
— Право, нет. Женщины да, но самым обычным образом. Однако, побывка на берегу, как я всегда находил, редко длится достаточно долго, чтобы выросло что-то более постоянное.
— Прямо, как корабли, что проходят в ночи?
— Похожая аналогия. — Он пожал плечами. — И еще важные вещи в жизни имеют чертовское обыкновение случаться в самое неподходящее время. Разве вы не знаете об этом?
Он повернулся к ней лицом. Она почувствовала холодное возбуждение, необходимость глубоко вздохнуть, и вдруг внезапный жестокий шквал ударил «Катрину» положив катер на левый борт. Джанет свалилась с кресла.
Герике, борясь со штурвалом, выправил ход:
— С вами все в порядке?
Она кое-как встала на ноги, белая и дрожащая:
— Да, но мне лучше сойти вниз и проверить остальных. — Она помедлила, поглядев во тьму: — Думаете, станет хуже?
— Вполне могу представить. Я поставлю на автопилот и сам схожу вниз.
— Безопасно, если один автомат станет управлять в такую погоду?