— Убирайтесь отсюда сию же минуту! — потребовала Холди. — А не то я…
— Подождите, позвольте мне объяснить, — сказал Дэниел решительно. Он не мог позволить выгнать себя из собственного дома! — Я не причиню вам вреда. Это мой…
— Но, Холди, его послал Пасхальный кролик! — снова всхлипнула Лорен. Взгляд Аманды устремился на сестру, потом опять на Дэниела. Ее глаза были даже больше, чем у Лорен.
— Его послал Пасхальный кролик? — благоговейно повторила Аманда. Она только сейчас заметила корзины, и ее глаза радостно засияли. — Посмотри на кроликов! — воскликнула она. — И конфеты!
— Тише! — прикрикнула Холди. Дети замолкли, и она вновь закричала: — Мария! Мария, вызови полицию! В доме чужой человек!
Дэниел сделал шаг к женщине, чтобы успокоить ее. Но Холди снова замахнулась сковородой, и ему пришлось отступить.
— Мария! — крикнула Холди еще раз, не опуская своего оружия и не отрывая пристального взгляда от Дэниела. Она боялась, что он может напасть на нее или на детей.
«Мария…» Значит, еще один нелегальный жилец. Сколько же их здесь?
— Пожалуйста, позвоните в полицию, — произнес он примирительно, отчаявшись объяснить свое присутствие. Официальное вмешательство было единственным способом доказать, что этот дом принадлежит ему, Дэниелу.
Уже было больше одиннадцати часов вечера. Он смертельно устал, а тут еще общение с престарелой амазонкой, которая приняла его за Джека-Потрошителя, и двумя детьми, уверенными, что он официальный представитель Пасхального кролика.
Он даже не знал, что из этого более забавно. Никогда еще он не попадал в такую ситуацию.
Подобным случаям не было места в той упорядоченной, расписанной по минутам жизни, которой он жил до сих пор. Даже будучи ребенком, Дэниел уверенно шел по дороге, выбранной для него родителями, — частная школа, престижный университет, деловая карьера по стопам отца и деда.
Он должен был предвидеть, что соединение импровизированного отпуска с делами по наследству Паркера приведет к неприятностям. Уже несколько месяцев Дэниел вел интенсивные переговоры относительно покупки «Домашней мебели Холтона», конкурирующей сети магазинов. Наконец старик Холтон сказал, что берет тайм-аут, так как ему необходимо как минимум две недели на принятие решения.
Дэниел решил использовать это время для необходимого отдыха. Чем упорнее и настойчивее он уговаривал Холтона, тем сильнее возрастало в нем странное чувство безразличия к результатам сделки. Чувство, не имевшее объяснения.
Впрочем, объяснение этому было — усталость. У него не было нормального отдыха уже несколько лет.