— Но господин?..
— Благодарю за свечу.
— Будьте только поосторожнее с огнем, — сказал старик, — чтобы не было пожара.
— Положитесь на меня.
Когда старик и Десланд удобно устроились у камина с трубками, Виктория решила сходить в конюшню и узнать, не нужно ли еще вина. Но потом, решив, что это будет неприлично, поднялась в свою комнату. Она приоткрыла ставни, услышав на улице голоса.
— Часовой, будь бдителен!.. Часовой, будь бдителен!
Два гвардейца вышагивали по берегу с мушкетами в руках. Султаны на их киверах четко выделялись на фоне светлой воды. Снег перестал идти. На небе выступили звезды. На противоположном берегу мигал одинокий огонек, свет бивуачного костра. Виктория собралась спуститься и предупредить, но заметила внизу третий силуэт. Человек был без ружья и стоял неподвижно. Она узнала в нем шевалье дю Ландро… Он всматривался в противоположный берег. Успокоенная, она прикрыла ставни.
На следующий день Ландро попросил разрешения хозяев оставить на мельнице сорок человек солдат под командой Десланда для «наблюдения за противником и обеспечения безопасности».
Он еще раз извинился за вчерашнее, отсалютовал по-военному и дал команду «По коням».
— Эх! — воскликнул старик, расправляя плечи, — звук трубы поднимает мне настроение. Видит Бог, это было прекрасное время!
— Так всегда кажется, когда оглядываешься в прошлое.
— Мой лейтенант, не останетесь ли вы с нами на обед?
— Нет, господин. Надо спешить.
— Не хотите ли попрощаться с моей дочерью, лентяйка еще, наверное, не встала.
— Мы вчера ее задержали допоздна. Десланд извинится за меня.
Но когда он уже был в седле и приготовился дать команду к движению, Виктория выбежала из дома и подошла к нему.
— До свидания, лейтенант, — произнесла она.
— Прощайте, мадемуазель.
— Приезжайте еще когда-нибудь.
Непонятное волнение охватило его. С высоты лошадиного крупа ее стройная и ладная фигурка казалась еще желаннее.
— Бедняжка, — сказал он, — мне уже ничего не надо на земле. У меня камень вместо сердца.
Тримбаль взяла с места в карьер.
Вскоре поступил приказ оставить Эльзас и отойти на север. Напрасно Наполеон согласился на возвращение папы в Рим и вернул корону испанскому королю. Союзные войска, понимая, что у него больше не было сил, вторглись во Францию. Тот, кто обладал когда-то огромной армией и одерживал громкие победы, вынужден был теперь защищать свою собственную землю. В его распоряжении осталось лишь около ста тысяч человек. Противник превосходил его в четыре раза. Всего за год границы империи передвинулись от Немана к Рейну, и похоже было, что этим не кончится. Блюхер и Шварценберг продолжали свои атаки и зимой, не давая корсиканцу восстановить силы, прийти в себя после Лейпцига и провести новую мобилизацию.