Он вспомнил прошедшие пару дней. Он похоронил своих братьев, похоронил невесту Сима, потом молча стоял, когда остальных его людей провожали в последний путь. Первый раз в жизни он видел так много смертей. Он увидел достаточно.
Этим утром он закончил со священникомраньше обычного, потом поднялся к себе и встал на колени перед своей кроватью и молился об избавлении. И за женщину, лежащую перед ним, которая решила помочь ему, а отплатили ей злом.
Он повернулся посмотреть на камин. Брейк больше не лежал там, и пол был вычищен. Высушенные травы, тем не менее, лежали там, где их оставила Сани. Он со стоном поднялся, потом подошел, что бы забрать их. Он фыркнул, они не сильно помогут ему. Это не значило, что у него не было знаний врачевания. Он мог найти подорожник, что бы залечить крапивный ожег. Он мог прожить достаточно долго на том, что мог найти в лугах и лесах. Пытаясь, однако, определить содержимое очень старых мешочков, которые утратили все целебные качества, все таки что-то в них могло быть — и взвешивая эту возможность горсткой часов сна, которые у него были за прошедшие три дня — и это было большее, что он мог сделать в данный момент.
— Мы сделаем чай, — сказал он Брайан, выбирая наугад мешочек или два. — Я уверен, это поможет.
Брайана кивнула и пошла за водой. Он знал, она немедленно вернется. Она бежала всю дорогу, и пошла только, когда была у него в комнаты. Если бы она не вернулась в течении минуты, то он пошел бы ее искать. Если бы он только нашел ее прижатой к стене Гайриком. Он спихнул бы кузена от стены, отослал Брайану на верх, потом рассмеялся над предположением, что уложил в свою кровать и ведьму и Брайану.
Гайрик, казалось, смелел.
Он ждал у двери пока не увидел, что Брайана спешила к нему по коридору. Он взял у нее котелок воды и поставил его кипеть в камине. Он не имел понятия, помогут ли травы Саншайн, но уж точно не навредят.
— Милорд, она шевелится.
Камерон развернулся и увидел, как Саншайн поворачивает голову. Это была первое движение, которое она сделала за три дня. Может это запах трав, а не смерть. Он должен был признать, что это все равно порадовало его, не важно какие травы ответственны за это. Он посмотрел на Брайан и улыбнулся.
— Да, — сказал он, довольный.
— Хороший знак, — предложила Брайан.
— Да, девочка, — согласился он.
Еще бы. Но движение Саншайн с таким же успехом могло быть и последней мукой перед смертью, но он не сказал об этом. Он поставил чашку чая, выловил от туда травы пальцами и бросил их в огонь. Они зашипели и задымились, но запах был намного лучше, чем от одежды Саншайн, так что он не жаловался.