- Молодчина! - воскликнул он, не придумав ничего более подходящего.- Какой же ты молодчина! Право! Да, кстати, я принес тебе сигары, вот возьми.
Энникстер уставился на Пресли, затем поставил коробку на край умывальника.
- Вот болван! - сказал он.- Что это ты вздумал?
- Да так, шутки ради.
- Это что, из тех зловонных штук, которые один курит, а трое падают? Иначе ты бы их скорей всего себе оставил.
- Ну зачем так уж в благодарностях рассыпаться…- начал Пресли.
- Заткнись! - крикнул Энникстер, исчерпав тем самым вопрос.
Затем Энникстер снова принялся за бритье, а Пресли закурил сигарету.
- Что-нибудь слышно из Вашингтона? - спросил он.
- Ничего хорошего,- буркнул Энникстер.- Эге! - воскликнул он вдруг, настораживаясь.- Кто это в такой спешке?
До них донесся стук копыт несущейся во весь опор лошади. Топот доносился со стороны дороги, которая вела от миссии к Кьен-Сабе. Он приближался со страшной быстротой. И было в нем нечто такое, что заставило Пресли вскочить на ноги. Энникстер распахнул окно.
- Не беглец ли? - воскликнул Пресли.
Энникстер, у которого на уме только и было что железная дорога и угроза его ранчо, схватился за карман, где лежал револьвер.
- Что там такое, Вакка? - крикнул он.
Вакка, повернувшись на козлах, поглядел на дорогу. Затем мигом соскочил с козел и подбежал к окну.
- Дайк! - закричал он.- Это же Дайк! Дайк!
Не успел он это выкрикнуть, как копыта загрохотали совсем рядом и кто-то прокричал мощным, гулким басом:
- Энникстер! Энникстер! Энникстер!
То был голос Дайка, в следующий момент лошадь мы несла и его самого на лужайку перед домом.
- Боже мой! - воскликнул Пресли.
Дайк осадил загнанную лошадь, не успел он соскочить, как она рухнула на землю, дрожа всем телом. Энникстер выпрыгнул в окно, Пресли последовал за ним.
Перед ними стоял Дайк, с непокрытой головой, с револьвером в руке,- исхудалый страшный человек с длинной бородой, впалыми щеками, ввалившимися глазами. Его одежда, изорванная колючим кустарником, сквозь заросли которого он то продирался, то прятался в них вот уже несколько недель, превратилась в лохмотья, голенища сапог изодрались в лоскутки, испачканные кровью оттого, что он так яростно шпорил лошадь.
- Энникстер! - крикнул он еще раз, дико вращая запавшими глазами.- Энникстер! Энникстер!
- Здесь я, здесь! - отозвался Энникстер.
Дайк повернулся, нацеливая на него револьвер:
- Дай мне лошадь, лошадь мне дай! Слышишь? Скорее! Дай лошадь или я застрелю тебя!
- Спокойно! Спокойно, тебе говорят! Ты что, меня не знаешь? Тут же все свои.
Дайк опустил револьвер.